Берега Ахерона
Шрифт:
Коса едва не снесла голову, и демоны с недовольным шипением растворились во мраке, из которого выползли. Что-ж, костлявый, решил сам добить? Ave Deva, morituri te salutant! [5] И они застыли друг перед другом на мгновение, словно примеряясь, обратились мысленно к сильным мира сего и увидели два пальца опущенных вниз.
Гнев разразился грозою над миром подлунным, В злобе притихшей, желающим крови и демон, Смерти5
Радуйся Дева, идущие на смерть приветствую тебя (лат.)
Андрей увидел, как демон покачнулся, неуверенно сделал пару шагов и расстаял, словно его не было, а поединок, вымотавший все силы, казался невероятным сном. Сном? На месте гибели потустороннего чудища лежал человек, мертвый, мертвее не бывает. Обычный человек был, в потертом пиджачишке, ношеных переношеных сапогах. Короче, роботяга роботягой. Но был! И, холодный, задубел сверх всякой меры. Сколько же ты тут лежишь, друг сердечный?
Капитан присмотрелся к покойнику, посветил спичкой в остекленевшие глаза и покачал головой. Только этого не хватало! Призраки призраками, но бесплотное суду не подлежит, а вот «контрики», как выражаются местные товарищи, вполне, более чем вполне.
— Ты формено, спятил! — возмутился Дроздов и ногой перевернул труп, — Связного угробил! Я только хотел шаг сделать, а ты уже дров наломал!
— И тут же заставил окоченеть! — огрызнулся Морозов.
— Хрен тебя поймешь! Это тебе не в подвале с киркой ковыряться! Тут, согласно уставу, думать не надо! Идем отсюда!
— Стой, Саша!
— Чего ты там увидел? Решил заупокойную молитву прочитать? — сплюнул на землю Дроздов и закурил.
— Боже! Этого не может быть! — перекрестился Морозов, — Но почему! Этого не может быть!
— Платочек дать, крокодил страдающий?
— Саша! Заткнись, ради всего святого! Это же Пашка, брат Ани Гросснер! И я его не убивал, лишь… Все-равно не поймешь! Господи!
Андрей обыскал карманы покойника, но ничего не нашел, даже документов, лишь медальон с изображением Святого Павла. Не помог тебе праведник, не охранил от демонов, а продал им если не душу то тело. Да причем тут святые и нечестивые! Нельзя быть ангелом в Аду!
Глава 15
«Они друг друга убивали,
В крови неправый суд творя,
А тех, кто выжил, ожидали
Чужбина, ссылка, лагеря».
Далеко не впервые Фишман ночевал на работе, а тут что-то страшно стало и тоскливо. Иосиф проснулся,
— Кто!…, - испуганно крикнул чекист, обернулся и замер от неожиданности.
В кабинете появилась весьма странная процессия, из ничего появилась, словно кошмарное сновидение. Темные фигуры остановились перед столом, и Фишман увидел лица холодных, безжалостных судей. Иосиф поискал взглядом демонка, и не нашел. Вот тебе и договор! Все здесь собрались, сволочи. Кернвальд с итальянской сукой. Гаманенко, покрытый коркой запекшейся крови. Посиневшая гадина, мадам Гросснер, в кругу пущенных в расход дамочек.
Иосиф попятился к стенке, когда мертвецы, стали подходить, вытянув перед собой руки. Все! Дальше некуда! Плечи коснулись шершавой стены, и комиссар закрыл глаза. Ничего не произошло и не хотело происходить. Иосиф приоткрыл сначала один глаз, потом другой и с удивлением отметил, что наступило серое, покрытое тучами утро.
Фишман поставил в подсобной комнатушке чайник, потрогал рукой трехдневную щетину и нехотя стал намыливать подбородок. Сон не сон, а таки неприятно и, чего греха таить страшно. От неожиданного стука в дверь Иосиф вздрогнул, и щеку прочертила кровавая полоса.
— Кто там! — недовольно крикнул оперуполномоченный, — Ч-черт побери!
— Ты здесь, Иосиф? Слава богу! — послышался голос Алксниса, — С ног сбился! Думали, тебя в живых нет!
Литовец вошел в комнату, посмотрел на коллегу и устало опустился на стул, потирая опухшие от бессонной ночи глаза.
— Что за срочность, Сигизмунд? — скривился от боли Иосиф, когда одеколон смочил порез на щеке, — Заработался и заснул в кабинете.
— И хорошо-о! — протянул Алкснис, — Твой дом сожгли дотла и соседи всякую чушь говорят! Прямо-таки массовое помешательство!
— Шутишь? — растерянно вздохнул Иосиф, — Я тут скоро с ума сойду, разбираясь с контрой…
— Какие уж тут шутки! — огрызнулся Алкснис, — До сих пор в горле першит от дыма! Игнат тебя не нашел и примчался ко мне около часа ночи! Соседи божились, что видели какого-то типа в чалме, старомодных одеждах, который проклинал шайтана, осквернившего его дом. Потом этот несознательный фанатик исчез, словно сквозь землю провалился!
— Алим! — пробормотал Фишман, — Чертовщина!
— Какой Алим? Так ты его знаешь? — приподнялся Сигизмунд, — Вызываем чоновцев и поехали!
— Куда? — махнул рукой Иосиф, — Рассказывали мне тут одну легенду, а так! Не ловить же всякую хрень из дедовских сказок!
Алкснис уже не слышал последней фразы и заснул после безумной огненной ночи. Фишман добрился, побрызгал холодной водой в лицо и, попивая жиденький чай, размышлял о деле, порученном загадочным товарищем Петровым. Пробегали с Алкснисом два дня и не нашли никаких подпольных чернокнижников, трупоходящих белогвардейцев и хитрых шпионов, грабителей святынь братского турецкого народа. Оставался загадочный Андрей, которого в беспамятстве звала эта гадина Гросснер. Стоп!