Берегиня
Шрифт:
На одну только дорогу из города до аэропорта Ксюша потратила целых четыре часа. По пути у неё была масса времени поразмыслить, что конкретно она скажет бандитам, и чем попытается переманить их на свою сторону. Планы планами, но она прекрасно запомнила, как слова из себя не могла выдавит при первой встрече с бригадами на перекрёстке возле Сашиного района.
Ксюша миновала ржавое поле брошенных легковушек и увидела впереди взлетающий самолёт, но нет, он не набирал высоту, даже вовсе не двигался, только задрал кверху нос у себя на постаменте и служил старым памятником. Памятник караулил заполненную ржавым хламом парковку, по ней частыми вешками торчали разгородочные
Это был скайрен – Ксюша видела точно такой же на картинках проигрывателя. Должно быть он взлетал с аэродрома, но не смог набрать скорость и высоту и рухнул на терминал, или неудачно приземлился при заходе на посадку. Корпус скайрена во многих местах был пробит. Ксюша оторопела, какой чистый металл серебрится в его вскрытой утробе, без единого пятнышка ржавчины.
Не успела она подойти к парковке, как сзади её нагнал уже знакомый урчащий звук. Так работал двигатель автомобиля, как у той легковушки, на которой Саша и Вира уехали из Серого Города. Но сейчас Ксюшу настигали сразу три легковых машины, а вернее то, во что их переделали. Кузовов у легковушек почти совсем не было, только рёбра каркаса, двигатель работал открыто, большие колёса взлохматились ободранной резиной, позади словно разноцветные флаги развивались длинные лоскуты.
Три машины летели по тракту одна за другой. Но, заметив на пути Серебряну, водители разъехались шире. «Незначительная угроза» – пожелтела рамка сканера на каждом багги. Ксюша оторопело уставилась, как стремительно приближаются к ней скелеты машин. «Явная угроза» – покраснела рамка Перуницы, когда машины подъехали на сотню метров. Ксюшу, наконец, осенило, что останавливаться они не будут и хотят сбить её на полном ходу! Она неуверенно попятилась, но убежать не успела. Через секунду вспыхнула Перуница. Мощный разряд угодил в двигатель переднего багги, машину подбросило, кувырнуло, и в снопах искр потащило вдоль по дороге в сторону Ксюши. Молнии потянулись к другим двум машинам, но система в шлеме вдруг вырубилась и замигала процентная шкала перезагрузки.
Опрокинутая машина загорелась синим огнём. Оба уцелевших багги пронеслись мимо в сторону аэродрома, даже не попытавшись затормозить. В разбитой машине валялись закутанные в тряпки бандиты в ветрозащитных очках и с замотанными лицами. Арбалеты и самопалы вышвырнуло из багги на дорогу, мелкие запчасти рассыпались по траве и асфальту, но спасать было некого – водитель и пассажир погибли в искорёженной клети, а может быть от удара энергией.
Те, умчавшиеся машины, конечно же предупредят своих на Кольце, что к ним идёт Серебряна. Да-а, не хорошо вышло… или наоборот, хорошо? Может в неё хотя бы не станут сразу стрелять?
Она прошла до конца тракта, через огромную парковку, и перед терминалом натолкнулась на сложенную из ржавых машин баррикаду. Внутрь старых легковушек вварили
На многих бандитах синели татуировки Карги, Скипера, и прочих городских банд. В Раскаянье и правда собрались ломти, кого отовсюду повыгоняли – отребье из отребий. Страх и озлобленность – вот, что мрачно сгустилось на лицах загонщиков. Зеркальный шлем Ксюши и её серебряный комбинезон знала в городе каждая крыса, но никто и не думал, что ей хватит наглости заявиться на Взлётку, всё равно что в заросли ложки морду засунуть. Чувствуя за собой силу, бандиты стрелять не спешили. Серебряна пришла одна, хотя сколько в неё не стреляй, а Городское Чудовище до сих пор на своих двоих ходит.
– Часик в радость, братва! – громко окликнула Ксюша. Динамики в шлеме отключились вместе со всей электроникой, но забрало она открывать не собиралась. – Есть такой-прописной – Клок? По его душу сюда прикандёхала!
Ботать по фене – ничуть не сложней зубрёжки малопонятных языков на уроках Кощея, но не станешь же ты сыпать перед загонами: «Не подражаи никогоже и б?ди тъ иже ?си», тут пригодятся слова иного фасона. Бандиты за баррикадой зашушукались, каждый по-своему, кто-то шутканул на нервах и недобро оскалился, кто-то зашипел на Городское Чудовище крупным матом.
– Ты на хера к нам на точку вломила, Динамо! – крикнул один загон с баррикады.
– Вались к Центральным, тут тебе мазы нет!
От баррикады кто-то побежал к терминалу, некоторые бандиты отошли от окон.
– Ты рамсы не попутал, чертила?
– шагнула Ксюша, хотя каждый миг в неё могла прилететь стрела или пуля.
– У тебя чё, две жопы со мной так бакланить? Я к Клоку прикантовалась за конкретные дела посчитаться, а не с сявкой палёной варганку крутить!
Чем ближе шкала перезагрузки подбиралась к концу, тем смелее слетали с языка Ксюши слова на блатняке. Бандит, кто кричал ей с баррикады, остервенело прищурился.
– Ну, чё вылупился, чушкан, забыл под кем ходишь? Клок где?! Мне с шестёркой паханской не по масти буровить!
Может, она что-то упустила или напутала, или сам бандит был сегодня не в духе, но он поднял арбалет и хорошенько прицелился.
– Ты чё, по беспределу чешешь, в натуре! – одёрнул сосед арбалетчика. – Динка к крышаку прихиляла. Замочишь – Клок с нас и стрясёт, а я на блудняк не подписывался!
– Не наша печаль к ним в рамсы лезть… – подал голос другой бандит, – пусть Клочара сам с Динамо разруливает!
Стрелок медленно, будто сам ещё для себя не решил, стрелять ли ему, или нет, опустил заряженное оружие. Из окна терминала свистнули, и от входа прибежали гонцы. За баррикадой сразу загоношились. Бензовоз заурчал, жирно задымил трубами и откатился. Ксюша увидела две кучи бандитов, и посреди них проход до самого терминала. Всё это выглядело, как оскаленная крысиная пасть, готовая вцепиться в голый палец, если не сдрейфишь засунуть. Ксюша вспомнила свой кошмар про раздирающих комбинезон бандитов, и нутро у неё похолодело. Но в тот же миг шкала перезагрузки заполнилась и индикаторы в шлеме с мерцанием зажглись. Обе толпы за секунду осыпались мозаикой из жёлтых рамок, но ни одной Явной Угрозы Перуница не уловила.