Берия. Арестовать в Кремле
Шрифт:
Начались массовые допросы с применением испытанных приемов. Снова усердствовал Рюмин, «доказавший» причастность членов комитета к «враждебной деятельности»… И хотя особых доказательств не оказалось, суд, основываясь на личных «признаниях» обвиняемых, принял постановление о применении к обвиняемым высшей меры наказания. Председатель Военной коллегии Верховного суда СССР генерал-лейтенант юстиции А. Чепцов, вынужденный подписать явно сфальсифицированный приговор, спустя несколько лет объяснял: «Я позвонил по телефону, просил принять и выслушать меня. Через несколько дней я был вызван к Маленкову, который вызвал также Рюмина и Игнатьева. Я полагал, что Маленков меня поддержит и согласится с моими доводами… Однако, выслушав мое сообщение, он дал слово Рюмину, который стал меня обвинять в либерализме к врагам народа… обвинил в клевете
20
Ваксберг А. Заслуженный деятель. // «Литературная газета 1989». 15 марта.
В 1949 году по этому «делу» была арестована жена Молотова Полина Жемчужина, обвиняемая в «измене Родине», в «связях с международным сионизмом». Попытки члена Политбюро министра иностранных дел Молотова уберечь жену от допросов и следствия отверглись Сталиным и членами Политбюро. Жемчужина на свой страх и риск поддерживала как жена министра иностранных дел связи с первым послом Израиля в СССР Голдой Меир, ставшей впоследствии премьер-министром Израиля. Эта полудружба окончилась для Жемчужиной весьма драматически.
Но главная причина ее ареста была несколько иной — она слишком много знала. Дело в том, что жена Молотова в ноябрьские дни 1932 года оказалась одной из первых в спальне жены Сталина — Надежды Аллилуевой, лежащей на полу в луже крови с простреленной головой и пистолетом в руке. За несколько часов до рокового выстрела Жемчужина долго уговаривала Надежду не принимать близко к сердцу грубость Сталина, обозвавшего свою жену на семейном вечере у Ворошилова непристойным словом, пыталась успокоить ее, но Аллилуева все-таки покинула кремлевскую компанию. Сталин давно подбирался к Жемчужиной, но не было повода, а тут вдруг «связь с иностранной подданной»…
Больше трех лет Жемчужина находилась в ссылке, но после расстрела группы Лозовского ее вернули в январе 1953 года в Москву для продолжения допросов.
Вот как описывает Р. Медведев события тех дней: «День похорон Сталина 9 марта совпал с днем рождения Молотова. Спускаясь с трибуны Мавзолея, Хрущев и Маленков все же поздравили его с днем рождения и спросили, что бы он хотел получить в подарок? «Верните Полину», — сухо сказал Молотов и прошел мимо. Просьбу немедленно передали Берия. Последний, впрочем, и сам понимал, что неразумно держать жену Молотова в заключении… В январе 1953 года она была включена в число участников «сионистского заговора» вместе с группой еврейских врачей и уже покойным к тому времени Михоэлсом. Ее начали допрашивать с применением пыток. Допросы прекратились только 1 или 2 марта. А 9 или 10 марта ее вызвали в кабинет Берия. Она не знала о смерти Сталина и готовилась к худшему. Но Берия неожиданно вышел из-за стола, обнял свою гостью и воскликнул: «Полина! Ты — честная коммунистка!» Жемчужина упала на пол, потеряв сознание. Но ее быстро привели в чувство, дали немного отдохнуть и переодеться и отвезли на дачу к Молотову — весьма необычный подарок к уже прошедшему дню рождения».
Разработанная Берия интрига достигла цели: Сталин поверил «признаниям», протоколам допросов и желчно возненавидел Молотова и Микояна. Позже, на XIX съезде, а точнее, на первом после съезда Пленуме он с гневом обрушился на Молотова и Микояна, обвинив их в предательстве марксизма, отходе от линии партии, подозревая их в ведении «нечестной политической игры», вспоминая их промахи в работе.
Сталин окончательно утвердился в своей недавно обуявшей его мысли: убрать старую партийную гвардию (Ворошилов, Андреев, Молотов, Микоян) руками Берия, а потом, как это делалось не раз, убрать и Лаврентия… Сталин стал мрачно-молчаливым, ненавидя свое окружение все больше и больше; он все чаще видел среди окружавших его лиц врагов — друзей же у него никогда не было…
С приходом
Все чаще и чаще Молотов, Ворошилов, а теперь и Лаврентий Павлович не приглашались на совещания к Сталину. Поговаривали, что их дни сочтены, и я уже подумывал о том, как сложится моя судьба, если шеф окажется не у дел. Меня все чаще охватывал страх.
Нервозность Лаврентия Павловича проявлялась во всем и ежедневно: он чаще кричал при разговорах, раздражался по каждой мелочи. Особенно накалилась обстановка после «мингрельского дела».
XIV съезд Компартии Грузии (январь 1949 г.) прошел под сильным воздействием Берия; его хвалили почти все выступающие, ставили в одну строку с «отцом народов». При выборах ЦК Берия единогласно избирается почетным членом, а у Сталина дела хуже — многие воздержались. «Правда» сообщила о том, что членом ЦК КП Азербайджана И. В. Сталин избран единогласно, второе же сообщение — о съезде КП Грузии — существенно отличалось от первого: членами ЦК КП Грузии избраны И. В. Сталин и Л. П. Берия. Но без «единогласно».
Вождь, разумеется, все это знал. Знал и другое: Берия «насытил» земляками-мингрелами подавляющее большинство руководящих постов партии Грузии. Он не был сторонником быстрых, крутых мер; он, подобно хищнику, выжидал, когда для удара созреет обстановка…
Для расследования в Грузию в ноябре 1951 года направляется С. Д. Игнатьев с большой группой работников МГБ с чрезвычайными полномочиями по ликвидации «буржуазно-националистического центра». Были арестованы почти все секретари обкомов, горкомов, райкомов, члены Президиума Верховного Совета Грузии, многие министры, писатели, главы правительства и Верховного Совета. Из 11 членов бюро арестовано 7. Все ставленники Берия оказались в тюрьме. Сотни, тысячи людей были репрессированы, многие расстреляны. Берия окончательно убедился, что Сталин вскоре расправится с ним.
Через год после «чистки» XV съезд Компартии Грузии осудил бывший ЦК, секретарей. На этот раз товарищ Сталин был избран в состав ЦК КП Грузии единогласно при долго несмолкающей овации…
В те дни я редко входил в кабинет шефа: он вздрагивал при каждом звонке «кремлевки», при каждом стуке в дверь. Не раз видел на столе прикрытый им газетами пистолет… Тени Ягоды и Ежова преследовали шефа все чаще и чаще…»
31
Отчетный доклад на XIX съезде партии из-за медленно текущей болезни Сталин сделать не мог и поручил выступить секретарю ЦК Г. Маленкову; доклад об изменениях в Уставе партии Сталин возложил на Н. Хрущева. Сам физически ослабевший генсек выступил с речью после окончания прений и принятия решений; говорил недолго, часто делая длинные паузы, но тем не менее себя похвалил после съезда: «Смотрите, я еще смогу…»
Съезд, как и предыдущие, надолго прерывался аплодисментами в честь вождя и особенно во время его выступления — после каждого абзаца, а иногда и после каждого предложения начинались аплодисменты, переходящие, как сообщалось в печати, в бурные овации.
Новации начались после закрытия съезда на Пленуме ЦК КПСС — так теперь называлась ВКП(б). К удивлению многих, Сталин предложил избрать не Политбюро, а Президиум, доведя его состав до 36 членов и кандидатов. Окружение Сталина знало, что Иосиф Виссарионович — сторонник узкого, келейного обсуждения проблем, а тут вдруг — Президиум из 36 человек! Во имя чего? Скорее всего ради того, чтобы ввести в Президиум новых, не отягощенных аппаратной атрибутикой людей, приблизить их к себе, а затем с их помощью вытеснить старых, слишком много знающих членов Политбюро. Из 10 старых членов Политбюро Сталин не внес в списки 6 (Молотов, Каганович, Андреев, Микоян и др.). Но Пленум ЦК ввел их в состав Президиума. Тогда Сталин предложил создать бюро Президиума в составе: Сталин, Маленков, Берия, Хрущев, Булганин. Возникает вопрос: почему Сталин при всей его неприязни к Берия оставляет последнего в бюро Президиума? Скорее всего по одной причине — держать его пока возле себя.