Берлинская кровь
Шрифт:
– Понял, – едва выговорил он. – Если это все, я могу идти? – он пытался произнести это более-менее собранным тоном, но ничего не вышло.
– Свободен, – кивнул Гиммлер и поднес к губам сигарету.
Август встал со стула развернулся и , на ватных ногах и с полным ощущением, что его огрели по голове, пошел к выходу. Он не различал пространства и времени, двигался как под водой. Он открыл дверь, и, глубоко вдохнув, вышел к Шарлотте.
Глава 12
Август вышел из кабинета,
В коридоре она подвела не сопротивляющегося Шольца к окну, сняла фуражку, легонько потрясла за плечо, заглядывая в глаза.
– Август, что случилось, на тебе лица нет, – она никогда не видела Августа в таком состоянии и невольно волновалась все сильнее.
– Гиммлер… – Август понемногу начинал говорить, до него доходили слова Шарлотты. – Рейхсфюрер говорил о том, что готовиться операция по убийству членов СА полностью.
– И? – Шарлотта не удивилась.
Краем уха она слышала о планирующихся чистках, еще когда работала в гестапо, однако никогда не думала, что это коснется ее хотя бы косвенно.
– Ты же знаешь, что большинство рабочих из этой партии, – он тяжело вздохнул, опуская голову. – Мне приказано их убить, – он выдохнул и посмотрел в потолок. Ох как нелегко дались ему несколько простых слов.
– Так вот в чем дело. – Шарлотта постаралась взглядом выразить сочувствие. Теперь она понимала, почему Август вышел таким из кабинета. – Август, ты не будешь убивать их своими руками, – понизила голос девушка. – Ты передаешь приказ. Это даже не твоя воля…
– Да? – в его глазах сверкали молнии. Он вдруг взорвался. – Этих смертей не должно быть! Я даже птиц не убивал, ты понимаешь Шарлотта?! – он говорил надрывисто. Словно струна, которая вот-вот порвётся.
– Август, я понимаю. Я сама подготовлю документы, – она положила руку ему на плечо и чуть сжала. Шарлотте хотелось разделить с ним эту ответственность.
– Давай поедем домой. Нет никакого смысла думать об этом сейчас, – она с болью пыталась поймать его затуманенный взгляд.
– Ты права. Сегодня от меня никакого толку, – он уперся головой в ее плечо и чуть потерся.
Один этот слишком интимный жест давал понять, насколько Август разбит новостями. Шарлотта подумала, что их могут увидеть и понять неправильно, но не стала одергивать мужчину, тем более, что тот и сам через несколько секунд поднялся.
Он надел фуражку, поправил форму и подал Шарлотте руку. Легкий ветер дул в лицо, когда они выходили, охлаждая горящее от волнения лицо Августа. Волосы Шарлотты немного
– Август, – негромко произнесла она, приводя его в чувства и, открыв дверь самостоятельно, села.
Он наконец сориентировался в пространстве и сел на переднее сиденье. Они ехали молча некоторое время, каждый думал о своем, Шарлотта смотрела как мелькает ровный тротуар совсем рядом с колесами.
– Ты не оставишь меня сегодня?
Шарлотта не сразу разобрала слова, и с минуту задумчиво хмурилась. Потом, будто очнувшись, ответила:
– А, да, думаю часам к девяти, к полдесятому я приеду к тебе.
– Я буду ждать, – он взял ее руку, с которой она сняла перчатку, в свою ладонь и легонько прикоснулся к ней губами, девушка засмущалась. Август даже в таком состоянии не мог оставить ее без внимания и это подкупало.
Когда они подъехали к ее дому, Август пожалел, что им придется расстаться, пусть на несколько часов. Однако он понимал, что девушке нужно закончить работу: едва перевалило за полдень. Он знал, что большую часть работы Шарлотта делает ночью и дома, пока все спят. Однажды он спросил ее, почему она так делает, на что девушка, не сильно покривив душой, ответила – так удобнее. И все же настоящей причиной было не это. Ночью даже обязанности становятся выбором. Ночью ты никому не принадлежишь, делай, что заблагорассудится!
Шарлотта не хотела объяснять это ощущение свободы, поэтому просто как-то раз посвятила его в свое хобби: бродить глубокой ночью по улицам Берлина, стараясь, конечно, выбирать наиболее освещенные, однако вполне наслаждаясь безлюдьем и тишиной. Август, кажется, понял.
Шарлотта вышла из машины, открыла дверь подъезда и быстро зашагала по лестнице. Ни брата, ни сестры не должно быть дома, так как Агнет работает в это время в ателье, а Франца повысили до унтершарфюрера в том самом отделе, где она и Август работали поначалу.
Она прошла к себе в комнату, где на стенах играли небольшие солнечные зайчики. Работалось в тишине пустующего дома было гораздо приятнее, поэтому часть бумаг перекочевала в личное распоряжение Шарлотты к ней домой. Бумаги часто занимали всё ее время, и на них всегда можно было сослаться, если приходило время помочь с уборкой по дому. Шарлотта, несмотря на трудоголизм, была лентяйкой во всем, что касалось домашнего хозяйства. Поддержанием чистоты в их квартире чаще всего занималась Агнет. Шарлотте также категорически не нравилось гладить, а про готовку вообще можно промолчать. Изредка она все же протирала у себя в комнате пыль под испепеляющим взглядом Агнет.