Бешеный куш
Шрифт:
— Абсолютно ясна.
— Держи, — протянул бумажный сверток. — Здесь двадцать тысяч долларов, на взятки. Думаю, тебе хватит.
— Я тоже так думаю. — Хрулев спрятал сверток во внутренний карман куртки.
— Но это только одна половина дела.
— А вторая половина?
— Вторая половина — ты должен запомнить, что, получая от меня это задание, ты получаешь его не от специального агента, майора ГРУ, а от владельца частного охранного агентства «Московское секьюрити» Алексея Федорова. То, о чем будут говорить по дороге из Шереметьева в машине Хайдаров
— Я знаю это. Александрыч меня предупредил.
— Я повторяю это тебе еще раз. Никто во всем ГРУ, кроме тебя, меня и Гущина, не должен знать ни о самой операции, ни о содержании разговора Хайдарова и Лапика.
— Юраш, ну ты что… — Хрулев ткнул его кулаком в бок. — Я же ученый. Что ты со мной, как с новичком?
— Женя, это очень важно.
— Не волнуйся, умрет вместе со мной.
— Тогда все, разбегаемся. От меня лично — постарайся. Надеюсь на тебя, как на скалу.
— Будь спок, все будет в ажуре.
Глядя в зеркало, Седов дождался, пока Хрулев, накинув капюшон, той же походкой, боком, уклоняясь от ветра и снега, скрылся за углом на Самотечном бульваре, — и включил мотор.
Проехал несколько кварталов и облегченно вздохнул: слежки за ним не было.
Глава 46
Звонок, как Полина и ожидала, раздался в начале первого часа ночи. Сняв трубку, услышала голос Андрея:
— Поля, привет, это я. Узнала?
— Конечно. Ну что?
— Все нормально. Сделали.
— Да? — Помолчала. Вдруг поймала себя на мысли, что до последнего момента надеялась, что Андрею и его другу что-то помешает. — Откуда ты звонишь?
— Из телефона-автомата.
— Как все прошло?
— Тихо, спокойно. Поднялись на крышу по наружной лестнице, потом я спустился на тросе. Там была открыта не только форточка, но и дверь на лоджию. Прошел в ванную, положил сверток, куда ты сказала. В правую секцию настенного шкафчика, за полотенца.
— Вас никто не видел?
— Никто. Было темно, в верхних квартирах жильцов не было. Когда я спускался и поднимался на тросе, специально посмотрел на улицу — ни одного прохожего.
— Ладно, Андрюша. Большое спасибо.
— Да ну. Рад был помочь.
— Все, давай. Я объявлюсь. Пока.
— Пока.
Положила трубку. Подумала: теперь действительно все. Завтра она должна будет сделать это. Правда, она не представляет, как она это сделает. Ее и сейчас всю трясет от страха. А что будет завтра?
Утром, проснувшись, вдруг поняла: у нее все валится из рук. Застелила постель, попыталась сделать зарядку, но после двух приседаний поймала себя на том, что думает только об одном: что она будет делать в двенадцать, когда войдет в квартиру Чики. Отказавшись от зарядки, решила убрать квартиру. Включила пылесос, но, поводив жужжащее устройство по полу, поняла: шум ее раздражает. Выключила пылесос, некоторое время просто ходила по квартире, переставляя вещи. Наконец махнула на все рукой, приняла
Она говорила себе, что Чика вобрал в себя сейчас все злое, что было в ее жизни, он угрожает ей, и она должна защититься. Защититься же она может только одним способом: убить его. Разрядить в него всю обойму из «ПСМ». И уйти. Выстрелов никто не услышит, она навернет глушитель. Пистолет с глушителем ей помог купить знакомый парень, Ованес, армянин, который может достать любое оружие. Съездив пару раз в Измайловский лес, она этот пистолет неплохо пристреляла. Она притворится, будто хочет переспать с Чикой. Они выпьют. Потом она разденется, скажет, что хочет принять душ, зайдет в ванную, достанет пистолет, навернет глушитель. Наденет халат, под который спрячет пистолет, выйдет из ванной, войдет в спальню — и, достав без всякого предупреждения «ПСМ», разрядит в Чику всю обойму.
Посмотрела на часы — одиннадцать. Пора выходить. Машина сейчас стоит в гараже, в переулке рядом с домом. Езды отсюда до улицы Льва Толстого всего ничего, минут пять-десять, но пока она оденется, пока соберется, пока дойдет до гаража, пока выведет машину, пока закроет гараж, как раз подойдет время.
Надела кроссовки, джинсы, свитер, черную куртку с капюшоном. В сумочку помимо косметики положила чековую книжку «Нового Коммерц-банка». Луи в самом деле открыл ей там счет, но это было давно, сейчас там лежит что-то около пятнадцати тысяч долларов. Чике она смело может выписать чек на пятьдесят тысяч, ведь если у нее все получится, этот чек останется у нее.
Перед тем как выйти, подумала: брать ли с собой «байярд»? Поколебавшись, все же решила взять — на всякий случай. Когда она подъедет к Чике, она оставит пистолет в бардачке. Мало ли что потом может случиться.
Вышла на улицу, осмотрелась. Погода нормальная, сыплет редкий снег, который тут же тает. Вдруг поняла: она решилась. Она хочет скорей поехать к Чике, чтобы сделать наконец все, как задумала. Сделать — и все. Так будет лучше, по крайней мере она не будет мучиться в ожидании.
Войдя в гараж, села в «Тойоту». Взяла в бардачке пустой полиэтиленовый пакет, положила туда «байярд», сунула пакет обратно. Вывела машину, закрыла гараж. Снова сев за руль, на средней скорости повела «Тойоту» к улице Льва Толстого. Посмотрела на часы: без десяти двенадцать. Она приедет чуть раньше. Ничего страшного, постоит у подъезда.
Когда она подъехала к дому Чики, минутная стрелка чуть-чуть не доходила до двенадцати. Остановив машину, выключила мотор — и в это время из подъезда вышел Чика. На нем были джинсы и короткая коричневая кожаная куртка с меховым воротником. На лице блуждала легкая улыбка.
Подойдя к ее машине, пригнулся:
— Привет, лапа. Как, все в порядке?
— Все в порядке.
— Слушай, тут у меня небольшие изменения. Ребята устраивают что-то вроде утренней тусовки в Архангельском, мне нужно там быть. Поедем?