Беспечные ездоки, бешеные быки
Шрифт:
Спилберг понимал, что в худшем случае у него выйдет постановка в избитом жанре «старого» Голливуда, а в случае успеха — нечто сравнимое с «Крёстным отцом» и «Изгоняющим дьявола» в новаторском ключе Голливуда «нового». «Я мечтал о съёмках в открытом море и решил отказаться от картины, если прикажут работать в бассейне, — вспоминает режиссёр. — Кого испугает штуковина из пластика, дерева и стали, если не поместить её в реальную среду. В 70-е достоверность обстановки и натуры стали важнейшим условием повествования».
Реакция критики на вышедший в прокат в апреле 1974 года «Шугарлэндский экспресс» (сроки изменили, чтобы «не столкнуться» с «Аферой» и «Изгоняющим дьявола») оказалась многообещающей. До смерти боявшаяся режиссёра Кэйл, вдруг назвала его «редким явлением в режиссёрской среде — мастером забав и развлечений», а фильм «одним из самых ярких дебютов в истории кинематографа».
Сценарий Бенчли по своей книге Спилбергу не понравился. Персонажи вышли неживые и, как признался сам режиссёр, читая, он неизменно ловил себя на мысли о том, что переживает за акулу, а не за людей. Спилберг попросил переписать сценарий Джона Бирама, парня, который совсем недавно оказался в городе. Так Вирам оказался в кабинете режиссёра. «Стивен сидел на полу своего бунгало и возился с моделью вертолёта, — рассказывает писатель. — Игрушка с дистанционным управлением нарезала круги по комнате. Я стал, было, говорить что-то по сценарию, а он — «Прекрасная мысль!» — и опять за игрушку, как ребёнок. Потом сказал, что сейчас думает над музыкой и поставил пластинку с записями из фильмов о Джеймсе Бонде. Бираму предлагали контракт на сценарий к «Махогани» и он всерьёз задумался, тратить ли год на общение с таким режиссёром или махнуть в Сен-Тропе вместе с Тони Ричардсоном и Дайаной Росс. В результате сценарист «Челюсти» отклонил.
Драматург Говард Саклер, лауреат Пулитцеровской премии за «Великую белую надежду», сделал набросок, который снимал кое-какие вопросы, но отнюдь не все, к тому же до начала съёмок оставалось всего несколько недель. И Спилберг привлек к работе Карла Готтлиба. Без упоминания в титрах к работе подключились Роббинс и Барвуд.
Роббинс познакомил Спилберга с Верной Филдс. Они быстро «законтачили» и режиссёр устроил женщину редактором картины. Она была в фаворе у Тэнена, и Спилберг, зная о мытарствах Лукаса с «Граффити», рассчитывал с её помощью купить себе страховку от Тэнена, которого терпеть не мог. Тэнен и Шайнберг конкурировали друг с другом, а Спилберг оставался протеже Шайнберга, а, главное — приятелем Лукаса. В расчётливости Спилбергу не откажешь — он устроил в фильме небольшую роль для Лоррейн Гэри, жены Шайнберга, сделав смелый политический шаг, который мог, в принципе, и аукнуться. Филдс ради «Челюстей» отклонила предложение Богдановича работать на картине «Наконец-то любовь», и когда сообщила об этом Питеру, тот расплакался.
Участие в «Экспрессе» Голди Хоун, которую Спилберг принял довольно радушно, мало сказалось на кассовых сборах, и на этот раз режиссёр решил сопротивляться диктату студии. «Юнивёрсал» видела в проекте вариант саги о противостоянии человека и стихии, где в борьбе с морем выступают «крутые» парни с квадратными подбородками — Чарлтон Хестон и Майкл Винсент. «Я решил найти актёров, ещё не попадавших на обложку «Роллинг стоунз», — говорил Спилберг. — Типажи, которым поверит зритель, согласится, что события фильма могли произойти и с ними. А звёзды тянут шлейф прежних ролей, которые способны, по крайней мере, в первые 10 минут исказить восприятие фильма». Как и Коппола, он просмотрел огромное количество непрофессиональных актёров, которые, может, и неважно читали роль, зато выглядели органично. Продюсеры предложили Роберта Шоу, уже сыгравшего в «Афере». Активно пробивавший себе дорогу Ричард Дрейфусе, про которого говорили, что в боковом кармане он носит список кастинг-режиссёров, отказавших ему в ролях, трижды отверг предложение сняться в «Челюстях». «И только посмотрев, насколько плохо я сыграл в «Ученичестве Дадди Кравица», я позвонил Стивену и уже сам напросился в картину про рыбалку. Начали мы работать без сценария, без актёров и без — акулы», — вспоминает Дрейфусе.
После полугода подготовки Спилберг собрался выйти из проекта. Стало понятно, что Шайнберг воспринимает «Челюсти»
2 мая Спилберг, наконец, был готов начать, как вскоре выяснится: это сложное технически и дорогостоящее производство. 10-недельный график и 3,5 миллионный бюджет ожидали большие испытания. Занук и Браун и представить не могли, во что ввязываются. В океане и на маленькой посудине кино ещё не снимали, тем более с участием механической акулы. Вряд ли они предвидели успех, что ждал впереди.
По словам Де Пальмы, который изредка появлялся на площадке, «без слёз» на рабочий материал смотреть не получалось. «Брюс» то слишком косил глазом, то толком не мог закрыть пасть». На третий день съёмок утонула первая из трёх акул. Коллектив тут же переименовал картину в «Дефективный» [113] . Несколько дней потребовалось на ремонт «стаи». Потом задержки посыпались одна за другой. Работали медленно, хорошо, если удавалось снять одну сцену утром, а другую — днём. С 30 июня гостиница ввела курортный тариф и стоимость номера утроилась.
113
По созвучию английских слов jaws — челюсти и flaws — изъяны, дефекты.
Актёры бесились от безделья и отпускали мрачные шуточки — язвили по поводу перспектив. Дело в том, что никто не воспринимал эту работу серьёзно. ««Челюсти», по большому счёту, не роман, — заявил в интервью журналу «Тайм» Шоу, — а прокламация, листовка». Дрейфусе же добавил, что фильм станет «Провалом сезона».
Между тем, сценарий все еще не приобрёл чёткость и цельность. «Я понимал, что придётся пойти на меры, которые, например, Олтмен вводит довольно часто — отойти от тотального контроля, заменив его разумным сотрудничеством. Народ собирался и фантазировал, что за кино мы снимаем», — вспоминает режиссёр. А вот замечание Шайдера: «Снимать было нечего, времени полно и мы — открытый для восприятия чужого мнения режиссёр и три творческих, тщеславных личности — Дрейфусе, Шоу и я — отправлялись к Стивену, где за обедом импровизировали. Потом Готтлиб всё прописывал, и на следующий день мы снимали. Так вышло, что мы только выиграли от частых поломок акулы. В процессе общения трёх ребят материал, что называется, заиграл».
Работа неимоверно давила на Спилберга. Из дома с собой он прихватил подушку, внутрь которой был засунут сушёный сельдерей, запах которого его успокаивал. Времени ни на что, кроме работы, не хватало. Для выездного секса выписали из Лос-Анджелеса подружку друга — она спала и исчезала.
Мысли, одна хуже другой, терзали режиссёра: пытка никогда не кончится; глупо было ввязываться; никто не будет смотреть эту чепуху и я не смогу устроиться на работу. Достоинства Спилберга, его энергия и изобретательность, работали против него. «Он хватался за любую идею, развивал её до тех пор, пока она не становилась абсурдной, — вспоминает Занук. — Стоило предложить ввести в семью героя собаку, как на следующей день вы видели на площадке трёх!». В финале, когда «Брюс» превращается в водяную пыль, он решил обозначить на горизонте плавниками стаю подрастающего поколения, но Зануку и Брауну удалось отговорить Спилберга.
По мере отставания от графика росли и расходы, а студии не нравился материал. Филдс спрашивала:
— Стивен, где действие? Они ждут действия!
— Знаю, мы на подходе.
Начали поговаривать о поиске козла отпущения или переносе съёмок на Багамы, где океан спокойнее. Кто-то в руководстве предложил показывать акулу во время экскурсии по территории компании, взимая за это дополнительные 5 центов. Выходило, что вложенные средства можно вернуть за полтора года. Спилберг не сомневался, что это проделки Тэнена, который хотел избавиться от него. «Куда бы мы ни шли, все сочувственно провожали нас взглядом, смотрели как на больных, — замечает Браун.