Беспощадная страсть
Шрифт:
За столом Север молчал. На все попытки Милы завязать беседу он не реагировал.
— Вымой посуду, убери со стола, — приказал Белов жене, закончив трапезу. — Я наверху, в спальне. Сделаешь — приходи.
Мила хотела что-то ответить, но Север уже вышел.
Минут через двадцать она поднялась к нему. Белов валялся на огромной кровати, где могли уместиться человека четыре, и читал книгу. Появившуюся жену он удостоил лишь небрежным взглядом исподлобья.
Мила присела у окна. Она чувствовала, как тишина сгущается, начинает давить почти физически.
Наконец женщина не выдержала.
— Север, нам надо поговорить! — решительно заявила она.
Белов раздраженно отбросил книгу.
— Слушаю! — буркнул он, кривясь.
— Север, почему ты так ко мне относишься? — начала Мила горько. — Я понимаю, я очень виновата перед тобой… очень. Но… но я так счастлива, что мы опять вместе! А ты… чужой какой-то… жестокий… Я ведь люблю тебя!
— Любишь?! — Север резко вскинулся, приподнявшись на локте. — Ну а я тебя ненавижу! До смерти ненавижу! Только вот беда: жить без тебя не могу! Один раз я уже подыхал по твоей вине — хватит, не хочу! Вот ты где у меня теперь будешь! — он добела сжал свой здоровенный кулак.
— Подыхал?.. — переспросила Мила взволнованно. — Это когда я Паше звонила?
— Да, тогда! — крикнул Север. — Спасла ты меня тогда своим звонком, сука драная! Лучше б не спасала для этой поганой жизни! Но раз уж спасла — учти: тебе придется расплачиваться за мое спасение до тех пор, пока я не вышибу из тебя твое окаянное блядство! Придется потерпеть, милочка! — добавил он издевательски.
— Но как я должна расплачиваться? — подняла глаза Мила.
— Слушай меня внимательно, повторять не буду: если ты еще хоть раз, хоть один-единственный разочек изменишь мне, я тебя убью. Заткнись! — рявкнул Север, заметив, что Мила хочет что-то сказать. — Заткнись и слушай! Знаю, ни боли, ни смерти ты не боишься. Но я тебя не просто убью, я тебя плохо убью. Прострелю тебе кишки. И сразу же, на твоих глазах, пущу себе пулю в лоб! Представь: ты будешь долго и мучительно умирать над моим трупом, зная, что это ты стала причиной моей гибели. Такое ведь для тебя пострашнее любых пыток, а? Как тебе перспектива? — глумливо и насмешливо вопросил Север.
— Жуть… — потерянно пробормотала Мила. — Вообразить страшно, ужас охватывает… И ты действительно способен сотворить… подобное? — Она конвульсивно передернулась, съежилась, словно от холода.
— Не сомневайся, Ми-лоч-ка! — оскалился Белов. — И поимей в виду: меня не проведешь, я сразу учую, если от тебя будет нести чужими мужиками. Так что подумай хорошенько, блядовать тебе или нет!
Девушка печально помолчала, размышляя.
— А если я не выдержу? — тихо спросила она.
— Не выдержишь?! — Север вскочил, сорвал с себя ремень. — Не выдержишь?! Ах ты, погань сортирная!
Ремень хлестко опоясал Милу поперек спины. Девушка отпрыгнула в угол, попыталась прикрыться руками от беспощадного ливня ударов. Она
Наконец Север отшвырнул ремень, схватил жену и бросил на кровать. Сам навалился сверху, срывая с Милы одежду.
— Ты что, Север, мне же больно… — всхлипнула она, слабо попытавшись сопротивляться.
— Молчи, блядь драная! — яростно прорычал Белов.
…Перед соитием Север опять с угрюмым удовлетворением заметил, как знакомо болезненно помутнели глаза жены…
Глава 6
Мила проснулась среди ночи. Приподнявшись в постели, села. Исхлестанное тело болело, но несравнимо больнее ныла душа.
Север, спавший чутко, как зверь, тотчас открыл глаза.
— Что случилось? — спросил он неприязненно.
— Ничего. Спи, милый. Просто мне не спится, — отозвалась девушка.
Север недовольно повернулся к ней спиной и сразу вновь уснул. А Мила погрузилась в свои невеселые мысли.
Что случилось с любимым? — думала она. Почему он стал таким? Почему нежный, глубоко и мучительно любивший ее Север теперь ведет себя с нею, словно обычный бандит? Хотя нет, не обычный — куда до него обычному бандиту, — а как по меньшей мере десяток самых что ни на есть отмороженных подонков. И это выражается не в словах и не в поступках даже, жестоких и бессмысленных, а в том его брезгливом ненавидящем презрении, густые волны которого постоянно ощущала на себе Мила. Неужели Север все еще болен психически? Неужели его болезнь никогда не пройдет? И неужели он никогда не будет любить Милу по-прежнему?
Мила почему-то совсем не задумывалась, какой прежней любви Севера она хочет. Той, ради которой он когда-то прощал жене ее нимфоманские загулы, гнусные, грязные оргии? Нет, ничего подобного Миле в голову не приходило. Просто она, как самая обыкновенная женщина, хотела от возлюбленного ласки и понимания. Забывая, что обыкновенной женщиной она не является. «А вот то, чем Север пригрозил, действительно пострашнее любых, самых извращенных пыток, — подумала Мила. — Даже представить невыносимо… Умирать в мучениях, сознавая при этом, что из-за тебя, из-за мерзостности твоей натуры застрелился любимый… Кошмар! И если Север готов пойти на такое… А ведь он готов, я чувствую, он готов! Что же делать, как справиться с собой, со своим проклятым организмом, со своей грязной болезнью? Как, Господи?»
А вдруг Север и впрямь разлюбил ее? Вдруг прежние времена — они уже представлялись Миле счастливыми — никогда не вернутся? Услужливая память старательно вычеркивала из ее сознания все гнусности прошлого, всю ту бездну отчаяния, в которой Мила пребывала тогда практически постоянно. Вспоминались только восхитительные дни и часы, проведенные наедине с мужем. Вдруг это утеряно безвозвратно?..
Уснула Мила только под утро…
Глава 7
После завтрака Север заявил жене: