Беспощадные короли

Стил Бекка

Я сжал пальцы внутри нее, чувствуя, как ее влажность распространилась на мои костяшки, и зашипел.

— Ты хочешь кончить, Эверли? — Я застонал, когда работал с ней быстрее.

Она закусила губу и кивнула.

Я продолжал трахать ее двумя пальцами, пока играл с ее маленьким нуждающимся клитором большим пальцем. Все в Эверли было деликатным из-за того, что она теряла контроль. Ее грудь быстро поднималась и опускалась, рот приоткрылся, и из него доносились тихие-тихие звуки.

— Судя по тому, как твоя киска принимает мои пальцы, я

бы сказал, что ты хочешь, чтобы мой член был там, — сказал я ей, целуя ее в шею. Ее бедра продолжали двигаться вверх и вниз по моим пальцам, пока дрожь не покинула ее тело. Было чертовски жарко.

— Мы должны остановиться, — задыхаясь, сказала она, пытаясь прийти в себя.

— Тебе не понравилось? — Я ухмыльнулся.

Эверли никогда не реагировала так, как я ожидал.

— Ты хочешь золотую медаль за то, что знаешь, как доставить оргазм?

Я откинулся назад с улыбкой на лице.

Я медленно разжал пальцы, зная, что она чувствует, что я с ней делаю. Я был осторожен, чтобы вытащить их, не прикасаясь к ее одежде. Как только я их вытащил, я поднял их между нами. Они пахли божественно, и я боролся с желанием облизать пальцы дочиста.

— Я думаю, это заслуживает золотой медали, не так ли? — Мой тон стал холодным, и ее лицо потеряло тот прекрасный блеск, который я ей подарил. Меня пронзил трепет, заставив меня стать еще сильнее, чем я уже был.

Эверли некуда было бежать, когда я потянулся к ее лицу. Я схватил ее за подбородок одной рукой, заставляя ее открыть рот, затем вставил два пальца внутрь, пока она не начала давиться. Я вытащил их и заметил, как ее глаза увлажнились.

Она действительно была хрупкой.

— Не играй со мной в игры, Эверли; ты будешь проигрывать каждый раз, — сказал я ей, медленно убирая пальцы, а затем, не знаю почему, наклонился и поцеловал ее в лоб.

Ее грудь быстро поднималась и опускалась, и если бы мне пришлось угадывать, я бы сказал, что она вспомнила вечеринку. Хорошо. Ей нужно было знать, с кем она связалась.

— Ты можешь высадить меня в нескольких кварталах отсюда. На этих улицах небезопасно оставаться одной, — сказал я ей, и она кивнула.

Если бы я был вежлив, я бы поблагодарил ее за то, что она пошла со мной к Тифф, хотя у нее не было выбора в этом вопросе, но я должен был помнить, что она не была какой-то другой девушкой; она была просто ступенькой.

— Ты можешь остановиться здесь, — сказал я ей, когда мы были в квартале от свалки. Я вышел из ее машины, чувствуя себя придурком, когда она не посмотрела на меня.

— Эверли, — позвал я ее по имени.

Держа обе руки на руле, она повернулась, чтобы посмотреть на меня.

— В следующий раз, когда ты увидишь меня или моих братьев… беги.

Это было единственное предупреждение, которое я собирался ей дать. Как только я закрыл дверь, она умчалась, как гончая из ада.

Мне нужно было помнить, кто и что было важно.

Вся эта собственность уже была нашей. Если бы она подошла

ближе, то увидела бы дом. Не то, чтобы я заботился или стыдился первого места, которое я назвал домом, это были вопросы, которые последовали бы, если бы мои братья увидели ее.

Когда, черт возьми, все стало таким сложным?

Жизнь и без того была слишком сложной, но жизнь здесь этого не изменила. Мама показала мне, насколько это может быть уродливо, а смерть показала мне, насколько это может быть жестоко.

Я направился к дому, когда кто-то вышел из тени, заставив меня подпрыгнуть.

— Да, черт возьми, чувак, — сказал я Матео. — Ты хочешь убить меня?

— Если бы я хотел это сделать, я бы задушил тебя во сне.

— Точно. — Я покачал головой.

Он просто уставился на меня и склонил голову набок.

— Ты ведь не передумал, правда?

Я смотрел на него, и слово "нет" не выходило.

— Семья превыше всего, — сказал я наконец, потому что семья, которую ты создал, — это было превыше всего дерьма с кровью.

10

Моя первая неделя в колледже наконец закончилась. Самая длинная неделя в моей жизни, и совсем не так, я представляла себе начало своего семестра. Вся эта история с Королями Кладбища и, в частности, с Сэинтом, не давала мне покоя. Я все еще понятия не имела, чего они хотели от меня, и они, похоже, не были склонны давать мне какие-либо ответы.

Я пока выбросила "Королей кладбища" из головы, потому что мне нужно было закончить трапезу с дядей. Обычно он ожидал, что я буду посещать ужин в его особняке раз в неделю, обычно в четверг или пятницу, рассказывая обо всем, что происходило в моей жизни.

Остановившись перед высокими железными воротами, я подождала, пока камера наблюдения увеличит меня. После минуты или двух ожидания ворота распахнулись, и я покатила по подъездной дорожке, остановившись перед домом моего дяди. Высокий, викторианский, с башенками, он вызывал какое-то плохое предчувствие, готический вид, и это напугало бы меня, если бы я не знала, что мой отец вырос здесь. Не то чтобы от него что-то осталось, кроме группы фотографий в рамках в коридоре, но все же это было место, где он вырос.

Когда я поднялась по ступенькам, я на минуту остановилась, разглаживая юбку и убедившись, что выгляжу презентабельно, прежде чем открыть дверь своим ключом. Я направилась в столовую, где мой дядя уже сидел за длинным столом.

Поднявшись на ноги, чтобы поприветствовать меня поцелуем в щеку, он отодвинул мой стул, прежде чем снова занять свое место.

— Эверли. Рад тебя видеть. — Он посмотрел на меня поверх своего бокала. — Как прошла твоя первая неделя после возвращения?

— Хорошо. Занятия были немного сложнее, чем в прошлом семестре, — призналась я, — но ничего такого, с чем я не смогла бы справиться.