Беспощадный дикарь
Шрифт:
— Трахни меня? — Я дышу ему в губы.
Фокс оставляет затяжной поцелуй в уголке моего рта, хватаясь за заднюю часть бедер и поднимая меня на руки, пока он стоит. — Тебе никогда не нужно просить дважды, детка.
Мы покидаем кухонную зону на одной стороне переоборудованного складского помещения, но далеко не уходим. Он опускает меня на спинку дивана и, не теряя времени, снимает с меня крошечные шорты, отбрасывая их в сторону, прежде чем застегнуть пуговицу на своих джинсах. Я завороженно наблюдаю, как обнажаются его мощные бедра, и
дыхание учащается при виде его члена, твердого
Фокс наклоняет свой рот к моему. Взяв в кулак мои волосы, он откидывает голову назад так, что моя шея оказывается открыта для него, и прерывает поцелуй, чтобы лизнуть полоску по ней. Я дрожу, когда он проводит горячими кусачими поцелуями вниз.
— Мы могли бы умереть сегодня. — Это проникает в меня и дрожь под кожей достигает лихорадочного пика. Я встречаюсь с его глазами под капюшоном. — Дай мне почувствовать себя живой?
Он удерживает взгляд, отпуская мои волосы и проводя пальцами по телу, по моим складочкам, вызывая у еще одну дрожь, он ненадолго переводит взгляд вниз, чтобы посмотреть, как его палец погружается в меня, и я прикусываю губу, почти вскрикивая в знак протеста, когда он вытаскивает его. Держа блестящие пальцы между нами, его рот кривится в соблазнительной ухмылке.
— Я так и думал. Посмотри на это, ты чертовски мокрая.
Мои щеки пылают жаром, но я не отвожу взгляд и не прячусь от своего возбуждения. Ухмылка Фокса становится шире, и он крепко целует, раздвигая мои ноги еще дальше.
Балансируя на спинке дивана, мне не за что ухватиться, поэтому я цепляюсь за его мускулистые плечи и вздрагиваю, когда член входит в меня одним резким толчком и мой рот раскрывается от сильного жара, скопившегося в моем сердце.
— Фокс, — задыхаюсь я, впиваясь ногтями в его татуированную кожу, и крепче обхватываю ногами талию.
В глазах блеск, когда он поднимает одну из моих ног, вытягивая ее так высоко, что она перекидывается через плечо. Он проверяет мою гибкость и проводит языком медленную дугу по нижней губе, когда обнаруживает, что положение находится в пределах моих возможностей. Одной рукой он держит меня за бедро, а другой захватывает мой затылок, опутывая мою ногу. Его толчки мощные, а в его глазах плещется что-то темное и дикое, что разжигает во мне огонь. Когда он попадает в точку, которая зажигает меня, спина выгибается, и ногти впиваются в его кожу, заставляя стонать.
Наши движения страстны, но в них чувствуется грубость, которую я жажду.
Его пальцы крепче сжимают мой затылок, его кожа шлепается о мою. Он притягивает меня ближе и требовательно целует. Я прильнула к нему и придушенный крик застрял в горле.
Мы чуть не погибли. Кто-то стрелял в нас. Но мы живы. Мы, блядь, живы.
Я разрываю поцелуй первой, откидываю голову назад, закрываю глаза и Фокс ругается, прижимаясь губами к моей шее.
— Боже, да, — выдавливаю. — Не останавливайся.
— Это то, что тебе нужно, детка? — Его зубы царапают чувствительное место на моей шее, за ними следует его язык. Вибрация его низкого смеха подтаскивает меня ближе к краю. — Да, я так и думал. Твоя киска умоляет о моем члене.
Я окидываю его взглядом и хватаю в кулак волосы и он ухмыляется, когда отрываю его лицо от своей шеи. — Тогда продолжай. Сделай
— Ты хочешь кончить? — Он щелкает бедрами в знак вопроса.
Киваю, и стон вырывается из меня, когда он снова нажимает на эту точку.
— Держись крепче, или я трахну тебя так сильно, что ты упадешь с этого дивана.
Воздух вырывается из меня, и мой опускается от всплеска желания, пронизывающего насквозь. Сила следующего толчка заставляет мои глаза закатиться назад, все тело загорается, требуя еще, еще, еще. Он берет меня жестко и быстро, контролируя и повелевая удовольствием, и у меня нет выбора, кроме как подчиниться.
Крик вырывается из горла, когда я кончаю и хватка Фокса на мне ослабевает. Его толчки становятся все мощнее, когда он ищет разрядку. С глубоким рычанием он напрягается, и его член пульсирует, заполняя мою киску.
Это то, что мне было нужно — он заставляет меня почувствовать, насколько мы живы.
30
МЭЙЗИ
Фокс не собирался выпускать меня из поля зрения в обозримом будущем, но я убедила его, что мне нужно покинуть его переоборудованный склад, иначе сойду с ума, если не выйду ненадолго.
Зуд под кожей убивал, и я не хотела больше сдерживать себя и отказываться от того, что нужно. Обычная рутина йоги не помогала, мне нужен был свежий воздух и что-то нормальное, чтобы отбить воспоминания о вчерашнем обстреле. Я пообещала себе быть осторожной, пока буду проводить время с Теей в пекарне. Фокс попытался засунуть свой пистолет в мою сумочку, но так как он не поместился, а я отказалась носить с собой, и он сказал с окончательной уверенностью, что у меня есть час, прежде чем заберет меня.
— Час и все, — напомнил он мне, когда высадил на главной улице, усыпанной торговыми бутиками, галереями и кафе. — Мне не нравится оставлять тебя здесь.
— Я пью смузи со своей подружкой, а не попадаю в ситуацию жизни и смерти. Он недовольно рычит, и наклоняюсь, чтобы быстро поцеловать его. — Я буду в порядке. Смотри, видишь? Там есть мамы, занимающиеся йогой. Абсолютно безопасно.
Когда жестом показываю на веселые витрины магазинов и женщин, которых я обычно вижу на своих занятиях, толкающих своих детей в колясках среди других покупателей, наслаждающихся летним днем, его точеная челюсть работает. Некоторые люди смотрят в нашу сторону, останавливаясь, чтобы взглянуть на него, пока шепчутся друг с другом, вероятно, распространяя еще больше лжи.
— Ты всегда должна быть готова, — говорит он хрипловато. — Будь осторожна и смотри в оба. Мы до сих пор не знаем, знают ли они, что ты со мной и я бы предпочел, чтобы никто не узнал, если это обезопасит тебя.
Я указываю на пекарню Теи в центре квартала. — Иду прямо туда, ничего не случится.
Если скажу это достаточно раз, я поверю в это.
Он гладит меня по талии. — Если я тебе понадоблюсь, сразу звони. Я вернусь через час и заберу тебя.
Я киваю и смотрю, как Фокс уезжает, любуясь его видом на мотоцикле. Пара женщин в люлемонах и модных вельветовых бейсболках машут мне, когда я иду по тротуару.