Беспризорница
Шрифт:
– Бабуль?
– я зашла на кухню, но старушки там не оказалось.
Может проспала? А что, человек пожилой, мало ли… Вот только в «мало ли» как-то не верилось. Сердце стучало так громко, что, казалось, вот-вот из груди выпрыгнет, а страх пригвоздил к месту - не сдвинуться.
Я уже тогда поняла, что произошло с бабулей, но панически боялась принять это. Ведь тогда это будет значить, что не будет больше пирогов и теплых улыбок, не будет поглаживаний по голове морщинистой горячей рукой и старушечьего доброго смеха. Не будет этого дома, в котором мне так уютно и хорошо. Ничего не будет.
Я так и не осмелилась пойти в её комнату. Не смогла заставить себя. Просто села на стул и так застыла на несколько часов. Внутри всё ещё теплилась надежда, что вот-вот на кухню зайдёт баба Дуся и, улыбнувшись, пойдет к плите. Начнёт спрашивать меня вчерашние уроки, а я буду бойко отвечать, запихивая рот вкусной кашей или яичницей.
Не случилось.
В коридоре долго трезвонил телефон. Наверное, звонил Михаил. Я не хотела его слышать сейчас. Не хотела, чтобы он узнал… Потому что тогда он отправит меня на улицу. Туда, откуда когда-то забрал. Он и в выпускной клас меня запихнул по настоянию бабы Дуси, чтобы я хоть немного побыла ребёнком. А так, у него своя семья, свои заботы.
Не знаю, сколько прошло времени. Наверное, очень много, потому что на улице уже начало темнеть. В дверь яростно постучали. Точно Басмач. Ему вечно лень искать ключи, поэтому стучит, а я бегу открывать, каждый раз радуясь его приходу.
В этот раз не побежала. Спустя минуту послышался хлопок входной двери и быстрый, тяжёлый шаг. Улыбнулась. Всегда как слон ходит, тоже мне бандит.
– Что случилось? Почему трубку никто не снимает?
– влетел на кухню и тут же свирепо гаркнул на меня.
– И какого хера, блядь, ты школу прогуляла сегодня, а?!
Наверное, присутствие Михаила так повлияло, а может, наконец, до меня дошло произошедшее, но заорала я так, что стало больно в горле. Просто рухнула на стол и зашлась в истерике, закрывая голову руками, словно пытаясь спрятаться от того, что меня ждёт.
Миша вышел из кухни и, судя по громким шагам, пошёл в комнату бабы Дуси. Через мгновение раздался скрип межкомнатной двери и негромкий стон Басмача.
И мне впервые стало больно не за себя, не за бабулю, а за него. Кожей ощущала его отчаяние и боль.
Поднялась и на деревянных ногах пошла к нему. Не знаю зачем. Просто хотела быть рядом с ним в этот момент.
Басмач сидел у кровати, на которой упокоилась наша добрая старушка. Она лежала с мирным, почти счастливым выражением лица, а Миша смотрел на неё и плакал. Я видела его слёзы, застывшие в глазах и страшную муку, из-за которой он казался старше, чем есть на самом деле. Для него этот удар был слишком болезненным.
И вдруг я осознала, что совершенно не знаю этого человека. Да, я в курсе о том, чем он занимается. Знаю его тяжёлый нрав. Знаю о том, что у него есть семья. И всё. Больше ничего. Ведь я даже предположить не могла, что существует что-то, что заставит его рыдать.
– Мне очень жаль, Миш, - попыталась заговорить, как-то утешить, но он дернулся, как от удара и поднял на меня затуманенный взгляд.
– Выйди.
– Миш…
– Выйди, я сказал!
Я вздрогнула от холода в его голосе и, бросив
Вот и всё… Закончилась твоя сказка, Золушка.
ГЛАВА 12
1992 год
Уходить не торопилась. Всё ещё жила внутри надежда, что Михаил не выбросит меня на улицу. Наверное, даже не надежда, а последняя тоненькая ниточка, что связывала меня с нормальной, сытой и тёплой жизнью. Нет я не питала иллюзий на счет Басмача, но верила, что он не может так поступить со мной. Не после того, как спас, вытащил из той жуткой пропасти, показал, как можно жить…
– Собирай вещи, - Басмач вышел из комнаты бабы Дуси через полчаса, а меня затрясло от его слов.
– Со мной поедешь.
Ну, конечно! Он не станет меня выкидывать на улицу, это подло. Но и нахлебница ему даром не сдалась. Скорее всего, решил сдать меня в детский дом.
– Не поеду… - прошептала тихо, но он услышал.
– Почему?
– уставился на меня покрасневшими глазами.
– Здесь, что ли, останешься?
– Ага, - хлюпнула носом, ковыряя носком дырочку в линолеуме.
– Что «ага»?!
– гаркнул на меня, как озверелый, отчего я вздрогнула.
– Не хочу на улицу! Можно я останусь? Ну, пожалуйста!
– не удержалась, заревела.
Басмач шумно вздохнул и тихо выругался.
– Я отвезу тебя к себе домой. Иди собирай вещи и не еби мне мозги.
Сердце быстро забилось в груди и рухнуло куда-то вниз. Это что же такое получается? Он меня в свою семью… Меня? Девочку с улицы?
– Ты не врешь?
– спросила, прищурившись, на что Басмач лишь возвел взгляд к потолку.
– Я хоть раз обманул тебя? Давай, пошевеливайся, нашла время, чтобы мозги мне затрахать, - и что-то недовольно бормоча, пошел к двери.
– Когда будешь готова, выходи на улицу. Сумки здесь оставь, я заберу потом.
– Миша!
– он остановился, повернулся ко мне с немым вопросом во взгляде.
– А как же бабуля?..
Он бросил быстрый взгляд на комнату старушки и, сжав пальцами переносицу, замер.
– Я решу этот вопрос. Завтра похороним.
*****
Дом Басмача находился за городом, большой и красивый. Такого я даже в кино не видела. Видно невооружённым взглядом, кто здесь живёт. В принципе, я уже давно поняла, что Миша не какой-то там рядовой бандюк на побегушках. Авторитет.
Внутри дом оказался ещё красивее. Приятные бежевые обои, к которым захотелось прикоснуться, огромная люстра с блестящими стеклянными шариками, деревянная грузная мебель с узорами. Дааа… Баба Дуся по сравнению со своим воспитанником живет очень скромно. Жила… Сердце снова сдавило тисками от жалости.
– Ой, Миш, ты уже приехал!
– нам навстречу бросилась изящная девушка с длинными, блондинистыми волосами.
Увидев меня, она замедлила шаг и вопросительно изогнула тонкую бровь. Это, стало быть, жена? Отчего-то мне она не понравилась с первого взгляда. Мне казалось, что Басмачу не подходит такая… Такая, как она. Слишком утончённая и жеманная, что ли. Как будто каждое своё движение долго репетировала перед зеркалом. Мне же почему-то казалось, что у Миши должна быть простая жена. Красивая, но естественная, а не эта пергидрольная вешалка.