Бесславные дни
Шрифт:
Доев, он всё ещё чувствовал голод, но совсем уж голодным он не был. Даже частичное облегчение казалось ему благословением свыше.
– Господи!
– воскликнул он.
– Как же хорошо-то.
– Ну не сказал бы, что совсем хорошо, - ответил на это МакКинли. Его миска была такой же чистой и гладко вылизанной, как у Петерсона.
– Дай мне три таких порции, да ребрышек к ним...
– До плена он лишь о женщинах вызывался с подобным восторгом. Люди воспринимали пищу, как должное, дурачки.
Вместе они отнесли миски в нечто похожее на поилку
После ужина было вечернее построение и перекличка. Пока япошки не приказывали, никто на неё особо не торопился. Некоторые охранники с трудом могли досчитать до двадцати одного, чтобы не сбиться, и этот факт тоже усложнял положение. Пока американцы стояли в строю, начался дождь. Укрыться от него никто и не пытался, иначе охранники сбивались со счёта и перекличка затягивалась. По крайней мере, это не промозглый дождь, какой иногда идет на материке. Испортить погоду не могли даже япошки. Петерсон стоял в строю, а по его носу, ушам, подбородку и пальцам стекали капли воды. Ему стало жаль тех, кто носил очки. Они, наверное, совсем ослепли.
Наконец, япошки убедились, что никто не сбежал. Командовавший перекличкой сержант махнул рукой. Стоявшие в первых двух рядах увидели этот жест и начали расходиться, за ними потянулись и остальные.
Петерсону и МакКинли хватило ума поставить свою палатку на возвышенности. Так грязь не попадет внутрь. К тому же, дождь скоро должен прекратиться. Он то начинался, то прекращался, то опять начинался... но у них была палатка.
– Дом, милый дом, - произнес Петерсон, не скрывая иронии.
– Точно, - ответил През МакКинли. Они выжали, насколько могли, одежду и завернулись в одеяла. Петерсон почти сразу же провалился в сон.
Обучение навыкам обращения с парусом "Осима-мару" отвлекало Кензо Такахаси. И он и его брат Хироси с удивлением отметили, что отец оказался отличным учителем. Обычно ему не хватало терпения, чтобы как следует чему-то их научить. Но не сейчас. Отец учил их постепенно и не требовал от сыновей того, чего они не знали и не умели.
– Чувствует себя виноватым, - сказал по-английски Кензо, когда они возвращались после длительной рыбалки.
– Отчасти, - так же по-английски ответил Хироси.
– Но в основном, всё из-за того, что он учится вместе с нами. Но он никогда этого не покажет. Не хочет, чтобы мы видели, что он здесь наравне с нами.
Кензо быстро понял, к чему клонил брат.
– Наверное, ты прав.
– Вы что там опять разбрехались?
– встрял в разговор отец.
– Опять меня обсуждаете?
Он всё понимал. Хиро не был настолько глуп, каким считал его Кензо. Может, он и не такой образованный, но дело совсем не в образовании.
– Нет, не тебя.
Хиро Такахаси что-то раздраженно проворчал. Это ворчание говорило о том, что он не поверил ни единому его слову.
– Эти вещи можно обсуждать и по-японски.
– Нам больше нравится английский, - ответил на это Хироси и эти слова были уже стопроцентной правдой.
Его слова вызвали очередное бессвязное ворчание от Такахаси-старшего.
– Глупости, - сказал он.
– И тогда и сейчас особенно. Всем нужно знать японский.
На какое-то время ему удалось сделать так, чтобы сыновья не говорили по-английски. Кензо вообще расхотел разговаривать, без разницы на каком языке. Японцы сделают английский вторым языком Гавайев? Возможно, если они победят в войне и сохранят острова. Судя по новостям, всё шло именно к этому. Острова Уэйк и Мидуэй захвачены. Филиппины захвачены. Падение Сингапура завершило разгром британцев в Малайе. Японцы продолжали откусывать от Голландской Ост-Индии один кусок за другим. Ни голландцы, ни австралийцы, ни американцы остановить их не могли.
– Может, это наша судьба такая?
– сказал по-английски Хироси, стараясь разорвать повисшую тишину.
– Мы всю жизнь положили, чтобы стать американцами, но как только что-то начало получаться, нас отбросило обратно.
– Смешно, - сказал Кензо.
– Хорошая шутка.
– Думаешь, я шучу?
– Нет, - ответил Кензо и замолчал. Неужели всю оставшуюся жизнь он проведет, пытаясь стать обратно японцем? Бейсбольная команда "Нью-Йорк Янкиз" была для него важнее Императора. На материке скоро начнется новый сезон. Ближайшей к ним командой были "Чикаго Кабс", проводившие отпуск на острове Каталина, неподалеку от Лос-Анджелеса.
Вместе с братом он завел "Осима-мару" в воды залива Кевало. Отец молча наблюдал за их действиями. Значит, они всё делали правильно. Если бы они что-то делали бы не так, он бы обязательно сказал.
Как и всегда, японские солдаты забрали улов. Его взвесили и выплатили Хиро причитающееся. И снова никто не обратил внимание на то, что несколько рыбин он оставил для себя и для Эйдзо Дои.
– Для себя?
– спросил сержант у Кензо.
– Hai, для себя, - ответил тот. Солдаты остались довольны этой формулировкой. Кензо заметил, что японская речь в данной ситуации оказалась крайне полезна. Но он скорее разбил бы сампан о причал, чем признался в этом отцу.
День клонился к закату, но было ещё не слишком поздно. Они привезли столько рыбы, сколько "Осима-мару" мог вместить. Повсюду суетились люди, пытаясь как-то обустроить свой новый быт. Некоторые бросали на семью Такахаси завистливые взгляды. Если бы они не были такими высокими, могли бы возникнуть неприятности.
Стоявшая на тротуаре девушка взмахнула рукой и крикнула:
– Кен!
– Привет, Элси!
– ответил он, радуясь, что её не сопровождали подружки.
– Как дела?