Бесславные дни
Шрифт:
Вернулась миссис Сандберг с дюжиной аллигаторовых груш в руках. Их толстая кожа была темно-зеленой, практически черной.
– Вот, держите, - не без гордости сказала она.
– Спасибо огромное!
– восхищенно сказал Кензо. Аллигаторовы груши - некоторые звали их авокадо - добыть было гораздо труднее, чем лимоны. Он уже и забыл, когда ел их последний раз.
– Пожалуйста - ответила женщина.
– Те, что потемнее, уже созрели. Остальные дойдут через несколько дней. Когда они станут мягкими, тогда их можно есть.
– Хорошо. Здорово. Ещё раз, спасибо.
– Кензо был рад, что она дала
Кензо решил, что она останется с ним и дочерью, но ошибся. Она тут же скрылась в глубине дома. Почему-то он почувствовал себя ещё более неуютно, как если бы она осталась. Попивая лимонад, они с Элси принялись обсуждать своих бывших одноклассников.
Допив свой стакан, он произнес:
– Пойду, пожалуй.
Элси не стала возражать. Она сказала:
– Спасибо, что проводил. Очень мило с твоей стороны.
– Эти слова его приободрили.
– Всё нормально. Рад был тебя видеть.
– Эта фраза значила едва ли десятую часть того, что Кензо хотел на самом деле сказать. Собрав волю в кулак, он всё же решился: - Может, эм, будем встречаться почаще?
Он уже убедился, что Элси, в отличие от своей матери, не очень умела скрывать эмоции. Не нужно было быть опытным сыщиком, чтобы понять, о чём она думала в данный момент. Они знакомы уже давно, но он японец. То, что он японец, и то, что они давно знакомы - не очень сочеталось друг с другом в нынешней ситуации. После 7 декабря быть японцем значило совсем не то, что значило до. Но, что бы это ни значило, он не коллаборационист, по крайней мере, не выше той планки, которая ограничивала вопросы выживания при оккупационной администрации. Поэтому...
– Да, пожалуй, можно, - сказала Элси.
– Классно!
– Кензо ухмылялся, как дурачок.
– Увидимся.
– По дороге домой, он совсем не чувствовал земли под ногами.
Поезд запыхтел и остановился.
– Пенсакола!
– объявил проводник.
– Кто в Пенсаколу - на выход!
Джо Кросетти вскочил с койки, схватил с верхней полки холщевую сумку и закинул её за плечо. В этой сумке хранилось всё его скромное имущество, но он гордился собой. Он был настолько возбужден, что не мог усидеть на месте.
– Авиабаза ВМС "Пенсакола"!
– сказал он.
– Наконец-то, летать!
Орсон Шарп тоже закинул свою сумку на спину.
– Не дергайся, Джо, - сказал он.
– До обеда мы точно никуда не полетим.
– Но полетим же, - возразил тот.
– Мы уже можем летать. И мы полетим. Это не Чапел Хилл.
– Ну, ладно, - не стал спорить его сосед по комнате. Джо показалось, что он пытался сдержать смех и задумался, стоило ли на это злиться. Но, когда толпа курсантов направилась к выходу, он обо всём забыл.
Когда он сходил с поезда в предыдущий раз в Южной Каролине, стояла зима. Весна во Флориде нравилась ему намного больше. Мельком он увидел Мексиканский залив. Одного этого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что прежде об океане он ничего не знал.
Стоявший рядом Орсон Шарп сказал:
– Никогда раньше не видел океан.
От удивления Джо даже моргнул. Для него самого просто изменилась картинка, для Орсона же всё было в новинку.
– Ты решил стать пилотом палубной авиации, но никогда не видел океан?
– поинтересовался Джо.
Шарп не выглядел раздраженным или злым.
– Я решил, что во всём разберусь на месте.
– Уязвить его было непросто.
– Автобусы! Автобусы до аэродрома!
– прокричал кто-то. Курсанты отправились в том направлении. Стоя в самой толпе, невысокий Джо не видел, куда указывал кричавший. Он просто пошел за остальными, словно овца в стаде. Если они шли не туда, значит и он шел не туда, зато он будет не один. Никто ничего ему не скажет, если ошибется не только он.
Автобусы стояли именно там, где должны были. На лобовом стекле одного из них висела картонка с надписью "На авиабазу ВМС "Пенсакола". В этот раз стадо пришло куда надо. Курсанты выстроились в очередь на посадку. Во флоте очередей было даже больше, чем в школе.
Пока автобус ехал на авиабазу, Джо сумел немного рассмотреть Пенсаколу. У многих улиц были испанские названия. Из школьных уроков истории он вспомнил, что Флорида когда-то принадлежала Испании, как и Калифорния. Джо помотал головой. Он и представить не мог, что это когда-то обретет смысл. Были ли у него шансы попасть во Флориду? Но, вот он здесь.
Вокруг росли дубы, пальмы и магнолии. Воздух был теплым и влажным, хотя здесь, на севере Флориды присутствие зимы ощущалось сильнее, чем, например, в Майами. Вдоль улиц тянулись панельные и кирпичные дома с металлическими балконами на верхних этажах.
– На Новый Орлеан немного похоже, - заметил кто-то позади Джо. Если бы он сам был в Новом Орлеане, это сравнение имело бы для него какой-то смысл.
По улицам ходили белые и черные, они вместе заходили в одни и те же магазины, закупались в одних и тех же магазинах. Судя по всему, здесь у всех были равные права. Как и в Северной Каролине всё здесь говорило о том, что Джо оказался очень далеко от дома. В Сан-Франциско черных было гораздо меньше и жили они отдельно.
Из-за названия он решил, что авиабаза ВМС находилась совсем рядом с городом. Оказалось, не так. База располагалась почти в двадцати километрах от самой Пенсаколы. По пути автобус проехал мимо большого форта из кирпича и бетона.
– Это Форт Баранкас, - пояснил водитель, взявший на себя обязанности экскурсовода.
– Во время войны между Штатами, его удерживали конфедераты, но федералы их выбили.
Джо слышал, как в Северной Каролине тоже говорили "война между Штатами". В Сан-Франциско то время называли Гражданской войной. Курсанты из южных штатов относились к этому как-то... серьезнее, чем жители других частей страны. Разумеется, тот факт, что они проиграли, имел очень важное значение.