Бессмертный мятежник
Шрифт:
– Я помог тебе уже тем, что предупредил. Пожалуй, у тебя только один выход: уехать из города далеко-далеко, не сказав никому, даже матери. Хотя… Если Ираклий – тот, кого я в нем подозреваю, он найдет тебя без труда в любой части света. Может получиться даже хуже. Своим бегством ты выдашь себя. А ЭТОТ не любит отпускать свои жертвы.
– Я останусь здесь.
– Ладно… Лека, дай ему кольцо.
Лека подошла к Гоше и надела ему на палец тонкое белое колечко – тусклое, ничем не примечательное. Игорь увидел, что такие же кольца имеются на руках Леки и Демида.
– Спасибо. Оно защитит меня?
– Не только тебя. Оно может
– Слушай, Демид. У нас есть еще один парень – такой же, как я, неподдавшийся. Он бывший жулик, но, по-моему, неплохой. Ему можно доверять. К тому же, он в близких отношениях с Ираклием. Хотя и разочаровался в нем.
– Посмотрим… Может быть, позже мы встретимся с ним. А сейчас иди. Дай тебе Бог удачи.
– Демид, знаешь, кто тебе звонил? – Лека выглядела встревоженно.
– Кто?
– Крот!
– Что же, этого следовало ожидать. Хотя не могу сказать, что в восторге от этого.
– Он приедет сейчас. Голос у него был взвинченный.
– Неудивительно. Слыхала, что случилось? Кафе его сожгли.
– Да ты что! – Лека открыла рот. – Но это же невозможно! Там охрана такая – на танке не подъедешь!
– Насчет танка не знаю. А подъехали на БМП, и из огнеметов по кафе, из огнеметов! Представляешь картинку? Костер до неба, стекла плавятся, машины взрываются, и хрен подойдешь к этому броневику! Братва ведь не привыкла с армией сражаться. Постреляла бээмпэшка и покатила себе. А Крот остался с кучей головешек. Десять человек его погибло.
– Значит, армия против уголовников пошла? А как же закон? Они же не имеют права – вот так, огнеметами.
– Ага, армия… Армия Добра. А законов на войне не существует, милая. Никогда наши официальные структуры не пойдут на такой открытый террор. А АРДО – пожалуйста! Поэтому дать ей любое оружие – и пусть лупит криминальную шушеру! Кто разберется? А официально то, что произошло – это так, мелкие разборки уголовников. Ты же каждый день про них в газетах читаешь.
– Крот их в порошок сотрет, – уверенно сказала Лека.
– Ты думаешь?
Демид недобро усмехнулся.
Дема не сказал бы, что Кротов выглядел взвинчено. Мрачно – да. Но Крот всегда выглядел мрачно. В конце концов, потеря этой кафешки, стоявшей на отдаленном шоссе, не была для него значительной, он вполне мог купить десяток других. Дело было в другом.
– Здорово. – Крот сунул Демиду огромную лапу.
– Привет.
– Слыхал?
– Да уж… Говорят, дым из самой Москвы виден был.
– Ладно прикалываться-то! Люди погибли, между прочим. И Сиварь, твой знакомый, между прочим, тоже. Пулю ему прямо в башку влепили.
– Ну и хрен с ним, – сказал Демид, – дерьма не жалко. Ты что, из-за Сиваря сюда приехал?
– Поговорить надо. – Крот выразительно глянул на Леку. – Без лишних ушей.
– Ты тогда своих тоже убери. – Демид кивнул на трех хлопцев, загромоздивших своими квадратными телами всю прихожую. – Сколько в подъезде там? Еще пятеро? Всех соседей мне напугают.
– Двое останутся.
– Убирай, убирай всех, ничего с тобой не случится. Со мной одним ты в большей безопасности, чем со взводом своих тупорылых броненосцев. У меня от них несварение желудка.
– Ладно. – Крот показал ребятишкам два пальца, потом
– Слушай, Демид, за тобой должок. Я тебя, вроде как от смерти спас – зимой, когда башку тебе продырявили.
– Хорошо, пускай будет так. – Демид не стал напоминать о том, что он заплатил за свое лечение полновесными долларами, и о том, сколько раз Крот ставил его на грань смерти – чего стоили только поход в логово Султана и нападение на Демида киллеров. Сейчас это не имело особого значения. Крот пришел сам, и они говорили на равных. Значит, Кротов все же имел что-то в голове и мог правильно сопоставить связь событий.
– Вот, пришел к тебе за помощью… – Крот развел руками. – Знаю, знаю, что работать ты на меня не будешь. Но хоть совет-то дашь? Я даже бабок тебе за него не предлагаю. Потому что просто по-человечески… Помоги, Дем!
"По-человечески? – подумал Демид. – Я знаю, Крот, что ты лично убил шесть человек. Хоть на секунду мелькнула в твоей башке мысль о том, что будет с их детьми, женами, матерьми? Когда ты выколачивал деньги из своих клиентов, сдирая с них последние подштанники, интересовало ли тебя, сколько крови и пота они потратили, чтобы заработать эти деньги? Для тебя в мире существует только один человек – ты сам. Все остальные – только что-то вроде низших позвоночных, разделяющихся на подвиды в зависимости от степени их полезности для тебя. И знаешь, что самое забавное, Крот? Я помогу тебе сейчас. Потому что Ираклий – хуже тебя в миллион раз. Но радости тебе, Крот, от этого не будет".
– А что такое? – Демид слегка наклонил голову, брови его участливо поднялись. – Дело-то обычное. На тебя наехали, ты на них наедь. Покажи, кто в городе хозяин. Я тут причем? Своих громил не хватает?
– Мои тут без толку. – Крот закурил, руки его дрожали. – Да и вообще все без толку. Здесь и военные, и менты – все в одну кучу завязаны, а я с ними воевать не собираюсь. Я с ментами всегда по понятиям разбирался – платил, кому сколько нужно. А сейчас как свихнулись все! Я ж не идиот, вижу, кто всех за ниточки дергает – Ирокез! Этот, как его там… отец Ираклий, скотина недорезанная! Не добили его в свое время, когда он еще Сашкой Бондаревым назывался. Знал бы я, что так получится – всю больницу, где он отлеживался, взорвал бы на хрен! Это ж надо, какая тварь из него получилась…
– Ну так убей эту тварь. Я возражать не буду.
– Да как его убьешь? – Крот стукнул кулаком по колену. – Именно, что тварь это, а не человек!
– В каком смысле – не человек?
– Слушай, Демид, – Крот уставился Демиду в глаза. – Ты меня за фраера не держи, а? У меня ведь высшего образования нету, мне никто не объяснял, что колдунов быть не может, потому что наука не велела. Я человек простой. Если я вижу, что этот урод – ведьмак, я прямо так и говорю. Нежить и есть нежить! Он ведь умер тогда, этот Бондарев. Совсем умер! Так, для приличия его пару дней в реанимации пару дней продержали, и уж совсем отключать собирались, чего на труп зря башли тратить? Я знаю, у меня там свои люди были! А он вдруг взял и ожил! Бляха-муха! "Ну ладно, – думаю. – Два раза не вешают". Взял, и оставил его в покое. "Все равно инвалид полный, – думаю. – Вреда от него не будет". А тут вон что получилось!