Бесстрашная жертва
Шрифт:
готовностью призналась в длинном списке проступков.
Я издала внутренний стон. Я сыграла на руку дяде, сделала именно то, на что он надеялся. И теперь, когда я призналась в преступлениях, я, конечно, должна заплатить. Разве у меня был выбор?
Коллин молчал, словно признавая тщетность дальнейших переговоров
с моим дядей. Единственный способ освободить меня – это применить
грубую силу, и если он попытается что-то сделать, то будет подавлен и
быстро убит.
Дядя
повернулся к мокрому дереву, лежавшему передо мной. Поражение
захлестнуло меня. Если бы только я не свернула с того пути, который выбрал
для меня отец. Если бы только я отказалась опуститься до греховного образа
жизни и воровства.
– Если кто-то должен заплатить за преступления леди Джулианы, –
крикнул Коллин с беспокойством в голосе. – Тогда я предлагаю себя.
Я вскинула голову.
Факелоносец снова замешкался, повернувшись к дяде за приказом.
– Я умру вместо нее, – крикнул Коллин.
– Нет, – быстро ответила я. – Я виновата. Это я заслуживаю смерти. Не
вы.
– Если вы отпустите ее, – Коллин многозначительно посмотрел на
дядю, игнорируя меня. – Тогда я позволю вам связать мне руки и привязать к
столбу вместо нее.
– Нет! – Воскликнула я.
Но вздохи и крики толпы заглушили мои протесты.
Дядя и Эдгар переглянулись. И что-то в усмешке Эдгара заставило
тревожно звякнуть колокольчики в моей душе.
– И вы должны освободить крестьян вместе с двумя моими слугами, –
добавил Коллин. – Если вы отпустите их вместе с леди Джулианой, я сдамся
вам без сопротивления.
Крики удивления в толпе стали громче. Среди крестьян, ожидавших
повешения, Бульдог поднял голову, и впервые с тех пор, как мы прибыли в
замок, что-то блеснуло в его глазах. Когда его свирепый взгляд встретился с
моим, я поняла, что он поддержит Коллина, и не станет мешать ему. Я
покачала головой Бульдогу, надеясь, что он увидит в моих глазах мольбу
положить конец этой глупости. Но он только молча поджал губы. Он ничего
не скажет. Его глаза говорили все – он был полон решимости освободить
меня, и ему было все равно, даже если бы Коллин умер ради этого.
Дядя и сэр Эдгар несколько долгих мгновений тихо спорили, потом
дядя, наконец, поднял руку, требуя внимания. Над толпой медленно
воцарилась тишина.
– Очень хорошо, лорд Коллин, – сказал дядя с довольной улыбкой, сморщив щеки. – Если вы готовы отдать свою жизнь за леди Джулиану, то
мы будем считать это полной платой за ее преступления.
– И ее друзей, – потребовал Коллин, кивнув
– Да, – ответил дядя. – Мы освободим их всех, если они согласятся
покинуть Уэссекс и никогда больше не ступят на мою землю. Если они
когда-нибудь вернутся, я буду считать их нарушителями нашего соглашения
и убью на месте.
– Отвези ее на мою землю, в мой дом, – крикнул Коллин Бульдогу. –
Вы найдете там убежище.
Бульдог коротко кивнул. Но все во мне восстало в знак протеста. Я
хотела закричать, но мои легкие сжались. Поступок Коллина не только
спасал меня, он спасал всех моих друзей. Его одна жизнь за жизни многих.
Как я могла с этим спорить?
– Если ты бросишь оружие, – сказал дядя Коллину, – я начну
освобождать крестьян.
Какое-то время Коллин спорил со своими людьми. Наконец, несмотря
на их протесты, он бросил под ноги ножи, потом меч вместе с луком и
стрелами.
Я никак не могла возражать против спасения жизней моих
многочисленных друзей, но моя грудь сжалась от боли. Я не позволю ему
пожертвовать собой ради меня. Я не хотела его терять. Я не хотела, чтобы он
умер. Не ради меня. Ни ради кого бы то ни было.
– Отпустите моих спутников, – крикнула я, – но оставьте меня! Я не
позволю лорду Коллину занять мое место.
Лошадь Коллина встала на дыбы, высоко подняв копыта и оттолкнула
солдат, которые все это время жались к нему.
– Прежде чем спешиться, я должен видеть, как леди Джулиана и
крестьяне благополучно выйдут за городские ворота.
Один из солдат уже начал развязывать узел, связывающий мои
запястья. Через несколько секунд он высвободил мои руки и ноги. Я
споткнулась о груду дров и рухнула на колени. Мне было безразлично, как
выглядело то, что слезы текли по моим щекам и что я умоляла:
– Пожалуйста! Я единственная, кто заслуживает смерти. Отпустите
остальных.
Но Бульдога тоже освободили от пут, и он уже бросился ко мне. Он
схватил меня за руку и заставил подняться на ноги:
– Пошли отсюда. Сейчас же.
Я попыталась вырваться, но он толкнул меня вперед. Я боролась с ним, пока, наконец, с рычанием, он не схватил меня и не перекинул через плечо.
Толпа горожан расступилась, давая нам возможность уйти. Остальные
крестьяне побежали, тревожно оглядываясь, словно ожидая, что солдаты
дяди погонятся за ними и снова запрут.
Бульдог потрусил за нашими спутниками, его хватка была железной, он был неумолим в своей решимости увеличить расстояние между мной и