Бесстрашный
Шрифт:
В зале Совета установилась мёртвая тишина.
Мне даже показалось, что на какое-то время и командоры, и скрывающиеся в темноте их «группы поддержки» просто перестали дышать.
Первым от наваждения, как и положено, очнулся председатель Совета.
— Мы не ослышались, командор? Вы и вправду уверены, что нам удастся их взять?
— Уверен на двести процентов! — отчеканил я, как на докладе в Генштабе. — Объединённый флот Драарана сильнее обоих флотов Марки и Гавани вместе взятых. А с суши они подкрепления не получат. Я гарантирую это от имени пустоградского магсовета и нового камня Баат. И вообще,
— Я думаю… то, что нам предложил командор… я полагаю, это меняет дело. Да, господа? — окинул собратьев взглядом сеньор Рионцо.
— Согласен. Я в доле, — напористо произнёс Шандор.
— Предложение действительно интересное, — не решился идти против всех Бунтао.
— Мы вписываемся в вашу авантюру, командор Краум, — завершил обсуждение председатель Совета…
Глава 13
Из Драарана мы выдвинулись спустя двое суток. Передовые отряды вышли чуть раньше. Они почти целиком состояли из адептов секты великого исцелителя. Всех тех, кто не отправился в путь раньше из-за долгов и отсутствия необходимого снаряжения.
Как я и предполагал, проблему долгов решили без привлечения собственных средств. Весть, что Совет командоров решил присоединиться к нашему предприятию, решила проблему автоматически. Ростовщики и менялы теперь выдавали ссуды, как денежные, так и товарные, буквально направо-налево, под залог будущих трофеев. При этом своими активами они почти что не рисковали. За отправляющуюся в бой голытьбу, по местным понятиям, отвечали участвующие в деле баталии и команды. Поэтому даже если кто-нибудь из должников не вернётся, их долг кредиторам будет оплачен из общей доли военной добычи.
Сам проповедник отправился в Пустоград вместе с последователями, неся на плече «святой дрын», а на поясе «стрелу милосердия». Своим знаменем (я чуть под стол не упал, когда увидел его) сектанты приняли кумачовый стяг с нарисованными в ближнем к древку верхнем углу жёлтой пятиконечной звездой и перекрещенными стрелой и дубиной того же жёлтого цвета.
Боевые отряды больших и малых баталий формировались стремительно. Численность больших достигала четырёхсот-пятисот человек в каждом. Средних и малых — около сотни-двух. Всего же, как мы подсчитали, Драаран выделил для будущих битв с имперскими корпусами примерно пять тысяч опытных батальеров. Опытных именно по части сражений на суше. При этом около тысячи из отправившихся к Пустограду бойцов составляли конные.
Дополнительно к уже выделенным войскам Совет командоров приступил к подготовке новых, предназначенных для захвата полоски имперской земли между морем и южным краем Урочиша. Видимо, господа пираты решили не дожидаться момента, когда мы окончательно расчихвостим Империю, и позаботиться о своём светлом будущем заблаговременно. Решение, на мой взгляд, абсолютно правильное — железо, если подворачивается возможность, надо ковать сразу, не отходя от кассы.
Перед самым отъездом ко мне подошла Трита.
— Простите, господин Краум,
— О чём? — посмотрел я на неё с интересом.
— Ну… я сначала хотела попросить господина Аршафа, но он… — на этом месте женщина внезапно смутилась.
— Но он тебя игнорирует, — закончил я фразу.
— Да, господин командор. И я не знаю, из-за чего… Но это сейчас неважно. Я просто хочу передать кое-что одному человеку… Ну, если конечно вы согласитесь и у вас будет время.
— Этот человек — молотобоец Хруст? — усмехнулся я с пониманием.
— Да, господин командор, — кивнула бывшая подавальщица из Лисав.
— Давай, — протянул я руку.
Через секунду в мою ладонь лёг медальон — сверкающий гранями кристалл на тонкой цепочке.
— Тилландский хрусталь. Дорогая штуковина, — хмыкнул я, изучив «безделушку».
— Это оберег, господин командор, — пояснила Трита. — Я заказала его у лучшего рунного мастера Драарана господина Шалхона.
— Много отдала?
— Двести лартов.
Я мысленно присвистнул. Сумма была действительно крупная. Но, с другой стороны… кристалл тилландского хрусталя с шестнадцатью гранями, изготовленный и расписанный лучшим среди пиратов составителем рунических заклинаний (если, конечно, меня не учитывать)… И всё это в качестве обыкновенного оберега?
Вновь осмотрев кристалл, уже гораздо внимательнее и включив руну «познание», я ничего криминального не обнаружил. Это был и впрямь оберег. Чем-то похожий на те «на удачу», что я изготовил, а затем раздал Туру, Лике и Рейне (которая затем почему-то отдала «пластинку» Аршафу, сказав, что удача у неё и так уже есть).
Оберег Триты не убивал, не лишал кого-нибудь силы и действовал, по всей видимости, только на одного человека — изобретательного и ушлого Хруста, оказавшегося, в общем, нормальным парнем, чрезвычайно полезным для нашего дела…
— Я передам, — спрятал я за пазуху артефакт.
— Обещаете?
— Обещаю…
В Пустоград мы с Аршафом прибыли через три дня. Шли верхами, поэтому и получилось так быстро. По дороге успели обогнать Рушпуна с адептами. К слову, они хоть и пешие, но тоже, как мы, двигались достаточно споро. Вероятно, спешили принять живое участие в будущей заварушке.
Всех прибывающих размещали в бывшем имперском лагере, благо, что места там хватало для всех — имперские корпуса имели в своём составе около десяти тысяч человек. У нас под рукой было уже не меньше восьми, а подкрепления всё прибывали и прибывали, причём, не только из Драарана. Крестьяне, лишившиеся всего, охотники-браконьеры с приграничных территорий, регулярно обижаемые Империей кочевники с севера, наёмники из Заморья.
Мы пока принимали всех. Правда, и проверяли нещадно. Маги-дознаватели-экзекуторы работали, не покладая рук, выявляя шпионов и диверсантов Конклава. С выявленными, как правило, не церемонились: вешали без зазрения совести на ближайших берёзах. Жестокий мир, жестокие нравы. Исключения делали только для магов. Этих сперва отправляли на «перековку» к камню Баат и только потом решали, достойны они находиться с нами в одном строю или им следует тоже украсить собой очередную берёзу. После моего фиаско с антимагическими наручниками и ошейником любые другие способы, увы, уже не годились.