Бесстрашный
Шрифт:
— Наибольшее влияние на великого взира оказывает начальник ривийской гвардии Эрхан-бей. По мнению многих, именно он сподвиг правителя Ривии на войну. До переворота половина членов Дивана колебалась, чью сторону выбрать, голубей или ястребов. После переворота, в котором, по слухам, Эрхан-бей был главной движущей силой, все споры закончились, Диван проголосовал за войну.
— Вы уверены, что это был именно переворот?
— Я не даю личных оценок событиям, госпожа. Я передаю мнение большинства, а большинство полагает: это был переворот, — ответил «Сутулый».
—
— Некая пери Алина, появившаяся в составе Дивана сразу же после смерти взира Бшагата. Поговаривают, что последний умер у неё на глазах. Мало того, ходят упорные слухи, что она была единственной свидетельницей его смерти. Что благодаря этой пери старый Бшагат… хм… переоценил себя как мужчину. За это и поплатился. Глупец, — заметил с сарказмом осведомитель.
«Я знала! Я так и знала!» — торжествующе выкрикнула про себя высокородная.
Внешне, однако, это на ней нисколько не отразилось. Внешне она оставалась абсолютно спокойной.
— Эта женщина… действительно пери?
— Утверждают, что да, и достаточно сильная. Но достоверно подтвердить это я не могу. Знаю лишь, что она исключительно молода.
— Знаешь? Откуда?
— Я видел её, — пожал плечами «Сутулый». — Среди бойцов авангарда ривийской армии. Старый Бшагат вообще западал на молоденьких, поэтому ей, вероятно, и удалось подобраться к нему так близко. Но он был сильным саиром, сильнейшим среди южан, убить его в одиночку было почти невозможно. Так что, скорее всего, пери Алина стала лишь ширмой для истинных заговорщиков.
Астия в ответ лишь кивнула, делая вид, что согласна с выводами осведомителя.
В реальности, его выводы и предположения были ей неинтересны. Её интересовала лишь переданная им информация. Действительно важная. Исключительно важная. Определяющая…
— Собирайтесь. Мы выезжаем сегодня, — приказала она Прусу и Раушу, когда вернулась в гостиницу…
По основному пути они не поехали. Дорога на север, как предположила высокородная, в ближайшие дни будет забита местными, внезапно узнавшими, что на Балдатур движется армия чернокнижников, и в панике рванувшими прочь от «страшных» ривийцев. И хотя беженцы — привычное явление для всякой войны, попадать в их поток Астия не планировала.
От приграничного города женщина и её спутники удалились примерно на двадцать лиг. На таком расстоянии от границы «нормальная» магия работала существенно лучше, чем в Балдатуре.
Оазис, где они остановились, являлся заброшенным. Озеро в его центре полностью высохло, пальмы по краю сменились привычными для пустыни колючими зарослями, колодец с водой давно опустел. Вытянуть из подземных водоносных слоёв воду в колодец оказалось нетрудно. Настоящая магия умела и не на такое. Правда, поддерживать нужный уровень волшебства высокородная могла не больше недели.
Дольше, впрочем, не требовалось.
Ждать колдунья умела. Но поскольку делать в оазисе было нечего, каждые два часа она отправляла обоих телохранителей на обход ближайших барханов, после чего, оставшись одна, садилась под полотняный навес, натянутый между засохшими пальмами, и впадала в магический транс. В трансе ей было гораздо легче переносить жару, убивать тягучее время и восстанавливать силы. А кроме того это помогало ей вспоминать. Реконструировать в памяти события трёхвековой давности, тот опыт, что мог серьёзно помочь её настоящему…
О том, что он договорился с правителем герцогства Тир, король Стаур сообщил своей дочери через три месяца после турнира.
— Ты, кажется, говорила, что тебе нравится герцог Тирениус?— небрежно спросил он у Астии, когда та явилась по его вызову.
— Он симпатичный, — опустила глаза принцесса. Специально, чтобы не смущать короля блеснувшим в них торжеством.
— Я решил, что ты выйдешь за него замуж, — объявил Стаур. — Бракосочетание состоится через два месяца.
— Спасибо, батюшка. Вы очень добры, — поклонилась девушка.
Довольно кивнув, король поднялся из кресла, прошёл к ближайшей стене и тихо пробормотал какое-то заклинание. Через мгновение в стене открылась неглубокая ниша.
— Знаешь, что это? — показал он дочери желтоватый изогнутый «клык» длиной в три ладони, не меньше.
— Нет, — покачала головой Астия.
Стаур вернулся на место и бросил непонятный предмет на мраморный стол:
— Это коготь дракона, дочь. Настоящего дракона, не бутафорского. Герцог добыл его лично, в Драконьей Пустоши, и передал мне в качестве залога нашего будущего родства. Знаешь, зачем он нужен?
— Не знаю, ваше величество.
Король удовлетворённо хмыкнул, затем сунул руку за пазуху и вынул оттуда мятый бумажный листок.
— Это рецепт эликсира, который можно изготовить из драконьего когтя. И я хочу, чтобы ты его изготовила. Одна. Никому другому я не доверяю.
— Когда он вам нужен, батюшка? — поинтересовалась принцесса внезапно дрогнувшим голосом. Сказала и мысленно выругалась за несдержанность.
Отец посмотрел на неё испытующим взглядом, но ничего предосудительного не обнаружил. Вероятно, решил, что волнение дочери вполне объяснимо.
— Он нужен мне, чем быстрее, тем лучше. Но ты будешь делать его прямо здесь, в моём кабинете. И пока не закончишь, отсюда не выйдешь. Алхимическое оборудование, все дополнительные ингредиенты, плюс всё, что тебе нужно для жизни, доставят сюда сегодня. Еду и питьё я буду приносить тебе лично. Цени.