Без черемухи
Шрифт:
Я с завистью смотрел на его полную, невыпитую рюмку. Что это заставляет отказываться человека от такой прелести, хотел бы я знать. Вероятно, казаться необыкновенным гораздо приятнее, чем пить сладкое вино. И я решил тоже терпеть, даже когда мать, нагнувшись ко мне, тихо спросила у меня, не хочу ли я вина, я закусил губы и, не поднимая головы, только отрицательно покачал ею.
Относительно же меда я не имел определенного мнения, так как совершенно не заметил, пил его Ваня или нет.
Я очень жалел, что не приехала
Но кажется, что я очень раздул это высказанное вскользь обо мне мнение крестной, так как остальные, по-видимому, не придали ему никакого значения. Да и сама крестная, когда я после обеда, обходя стол с винами, наткнулся на нее, сказала:
– - Смотри под ноги, когда идешь.-- Это меня отрезвило.
XXVIII
– - Ты знаешь,-- сказала мне Катя, подбежав на другой день праздника ко мне и сделав большие глаза,-- знаешь, Ваня теперь не будет жить с Сережей.
– - Как не будет, а где же он будет?
– - Он будет в бане.
Я был поражен.
– - Почему в бане?
– - Он говорит, что ему здесь мешают заниматься.
– - А спать он где будет?
– - И спать будет там.
"Вот оно что,-- подумал я,-- молодец Ваня, в бане еще никто никогда не спал".
Мне стало завидно, что он как-то умеет находить то, до чего еще никто не додумался. "Почему мне не пришло в голову раньше него уйти в баню жить. Вот интересно, что бы тогда крестная сказала. Ночью там только страшновато, загремит что-нибудь на чердаке, так и вылетишь оттуда".
Мы побежали посмотреть, как он устроился там.
В тесном предбаннике с дощатой перегородкой и одним окном была устроена постель на лавке у окна, а в самой бане, у другого окна, стоял принесенный из дома стол; на нем были разложены книги, тетради, на стене висел приколотый по углам лист бумаги, на котором вверху было написано крупными буквами: "Расписание". Мы поставили стул и прочли:
"Вставать в 6 часов, до 8 -- работа в поле, до 10 -- писать с_в_о_е, до 12 -- думать, до 2 -- гулять, до 4 -- отдых, купанье, до 6 -- п_л_а_н, до 8 -- языки, до 10 -- гулять и спать".
– - Великолепно,-- сказал я.
Катя, очевидно, немного понявшая из всего этого, посмотрела на меня с некоторым уважением.
– - Что великолепно?
– - спросила она.
Я в сущности тоже немного понял, например, мне слова: план и писать с_в_о_е,-- сказали очень мало, но показать это перед Катей было бы неразумно.
– - Вообще все это,-- сказал я, продолжая вглядываться в расписание, как бы еще критически просматривая его.
Катя еще раз посмотрела на меня, потом повернулась на каблуке, раздув платье колоколом, и стала осматривать потолок и стены, как всегда, скоро наскучив одним занятием.
Чтобы не потерять над ней своего влияния, я поторопился уйти и
В самом деле: какое занятие в детской, где раз десять кто-нибудь пройдет, ни сосредоточиться -- ничего.
Один случай еще более укрепил во мне желание придерживаться примера Ваниной жизни.
Как-то во время обеда крестная несколько раз взглядывала на Ваню и на его пустую тарелку, так как он после горячего ничего не ел, и, наконец, спросила:
– - Ты почему ничего не ешь?
– - Я ел горячее,-- сказал Ваня, не глядя на крестную.
– - А второе почему же не ешь?
Я насторожился.
– - Потому что считаю летом излишним есть мясо,-- сказал Ваня, все так же не поднимая головы и нервно водя вилкой по трещинке в дне тарелки,-- я жду, когда подадут салат и буду есть его.
– - Ну, уж это не извольте себя голодом морить!
– - сказала крестная.-- Отшельник какой нашелся, молодой человек должен питаться как следует, а не изнурять себя, в особенности при такой усиленной умственной работе, как у тебя. И так уж есть одна постница-богомолица,-- сказала крестная, бросив недовольный взгляд на мать, как будто она была виновата в чем-то.
– - Тут ничего нет общего,-- сказал, вспыхнув, Ваня, видимо, оскорбленный тем, что сравнивают с кем-то,-- и я совсем не из-за того...-- сказал он.-- В чем угодно меня можете упрекать, только не в подражании...
– - Ну, что ты горячишься,-- сказал примирительно Сережа.
– - Горячусь потому, что постоянно за тобой смотрят и обращают внимание на каждый твой шаг,-- сказал Ваня.
– - Он вечно, вечно старается только о том, чтобы быть неприятным,-- сказала Соня и раздраженно повернулась на стуле.
"Нет, он положительно неистощим,-- подумал я о Ване, глядя с завистью на него.-- Казалось, уже все сделал, что было можно,-- нет,-- он еще придумал. Как это он находит?"
Я посмотрел на Катю, чтобы узнать ее впечатление от такого блестящего, по моему мнению, выступления. Но Катя, справившись с отношением сестер, смотрела на Ваню отчужденным прямым взглядом, как на человека из чуждой среды, который просто не умеет держать себя в обществе. Точно так же, как смотрела на него Соня.
– - Ну, эта еще мала,-- сказал я себе и, когда она оглянулась на меня, посмотрел на нее, презрительно прищурившись.
И хотя у Вани с его неизменным пучком на макушке, рыжими сапогами и слишком большой по его росту куртке,-- вид был далеко не представительный, все-таки он казался мне героем, безусловно, заслуживающим подражания.
После обеда, когда я, заложив руки назад, расхаживал в палисаднике по дорожке и, обдумывая события дня, соображал, не занять ли мне по примеру Вани какое-нибудь помещение вместо надоевшей детской,-- к парадному подали Звездочку, верховую лошадь Сережи.