Без Вариантов
Шрифт:
Я затянулся.
— И знаете, Владимир Георгиевич, я сейчас иногда думаю — это уважительное отношение к инструменту, внушает мне что-то такое…светлую надежду, если угодно. Ведь, звери, конечно же. Скоты. Но, какой-то спинной извилиной своей, понимали ведь, чувствовали за мелодику, красоту и культуру!
— Должен вас расстроить, господин соискатель — кхекнул Леха — все гораздо прозаичней. Побитый мальчик — это просто побитый мальчик, это — жизнь, ее надо прожить, а до свадьбы заживет. А вот сломанная гитара, это уже, простите, деньги, расходы и безобразие,
— Вам виднее, — пожал плечами я — но моя версия мне больше нравится. Так вот, оплот музыки был в другом конце города. Семнадцать домов и хоккейная коробка у школы. Мимо которых нужно было пройти. Два раза в неделю гитара. А еще хор и сольфеджио. Вы знаете, вышло удачно. Одномоментно моя личность развивалась не только культурно, но и всесторонне. Дипломатические навыки уверенно конкурировали с внезапно открывшимися способностями бить ногами, и с выработавшейся привычкой наносить максимальное количество повреждений, за минимальные промежутки времени. А уж как я научился бегать!
— Разряд?- снова кхекнул, сдерживая веселье Леха.
— ВСК. Первая Ступень.
— А неплохо!
— Думаю-да. Но, господа, есть и скользкий момент. Гитариста из меня не вышло. И я, с тех пор побаиваюсь драться. Мучит мысль. Ведь есть такие, что окончили все семь классов музыкальной школы. Вы представляете насколько это страшные люди?! А главное- боюсь думать о тех, кто учился в консерватории. Вот уж не дай бог встретить на кривой дорожке!
Тут Леха не выдержал, и громко заржал, к Вовиному возмущению.
А Леха еще и встал. Открыл дверь, и сказал остальным претендентам, что ожидали собеседования.
— Приём закончен. Больше наш Центр вакансий не имеет. Прошу простить за потраченное время.
Вскинувшемуся Ильину, Леха, совсем уже другим тоном приказал:
— Ступай. Проинструктируй Буслова, он ждёт. А я пока с господином Лукиным переговорю. Через десять… нет, через пятнадцать минут, принесешь мне бумаги по валютному контролю. Иди.
Вова ущел, недовольно сверкая модными очками- капельками с диоптриями. А Ряженов критически осмотрел меня, собирающего документы обратно в папку:
— Алекс! — я и забыл. В Москве меня сплошь и рядом называли Алекс, и начал это именно Леха.
— Алекс! Скажи мне еще хоть что то, что бы я не жалел о выгнанных претендентах.
Я полез в сумку, достал бутылку водки, и поставил на стол.
— Я рад что не ошибся — Леха полез в стол- ты будешь? Или со стакана плясать бросишься, на радостях?
— А я, Лех, после стакана даже петь не начинаю. Не то что плясать- проворчал я — объяснишь, что за цирк?
— Кто то в райком партии настучал, дескать в МНКЦ института, берут только приближенных и блатных. Объясняться неохота, и мы повесили в институте объяву про собеседование. Вуаля! Берем двух институтских и одного с улицы. В общем, не бери в голову. Ты чего пришел то?
— Тут видишь какая история… совет нужен.
Мы чокнулись и отпили по половине. Без закуски и запивки. Вообще-то, я
Снова закурил, и рассказал про Жениного отца, и что он задумал хорошее дело. Сотрудничество с ITT и Alcatel. Как минимум, зайти на рынок замены обветшавших и морально устаревших телефонных узлов в небольших городах. Есть готовые решения на двадцать- пятьдесят- сто тысяч телефонных номеров. Это не говоря о телевизионных ретрансляторах и еще куче всякого, включая телефонные аппараты.
— Сейчас рано и нечего обсуждать — мгновение подумав, вынес вердикт Леха — адаптация электроники к нашим сетям, сертификация, аттестация, внесение в реестры и присвоение индексов. Через год — два вернемся к разговору. Но я буду иметь ввиду.
Ну, так и есть. Евгений первый контракт с каким то мухосранском подписал в девяносто третьем.
— И вообще, ты, Лукин, теперь сотрудник МНКЦ. Так что слушай распоряжение. — он взял лист бумаги на начал выписывать из блокнота, продолжая говорить — поедешь в Химки. Там два деятеля додумались поставить открытие АОЗТ на поток. Купишь одно. Сделай себя директором. Банк я тебе предоставлю здесь в Москве. Занимайся.
— А ничего, что я к тебе наниматься не собирался?
— Ну а какие у тебя варианты?
— А что с зарплатой. И на расходы там деньги?
— Какие деньги?
— Ну, рубли. Но если чо, то и доллары сойдут и немецкие марки.
— Будешь в Химках контору выбирать, постарайся что б название нейтральное.
— Леш. Мне нужно рабочее место. Если у меня не будет здесь стола и телефона, то я пошел.
Леха вздохнул, и полез в тумбу стола. Достал оттуда красный телефон с диском и сказал- пойдём. Мы чокнулись, и допили одним махом.
Выйдя в коридор прошли в дверь напротив, и оказались в комнатке типа три на три. Абсолютно пустой.
— Вот,- сказал Леха, указав на телефонную розетку слева от окна — это и будет твое рабочее место. Втыкай телефон и вперед.
— А стол, стул…
— АОЗТ нужно открыть побыстрее. Не тяни. У меня под него уже есть тема к реализации. Давай, я пошел. Держи меня вкурсе.
Я остался один. Воткнул вилку телефона в розетку, снял трубку — работает.
Глава 10
Спустя две недели, я был уже директор АОЗТ «МБ». Огромные московские пространства бодрили. Сгонять на своих двоих в Химки. Там два кренделя, близкие к местному исполкому, штамповали АОЗТ на продажу. Потом ехал на метро в присутственные места, статистику, пенсионный, и прочее, раскиданные по всей Москве.
Параллельно мы, с моим соседом по кабинету, Серегой Бусловым, прошерстили окрестные помойки. У школы нашли пару канцелярских столов. Может, их даже не выбросили, а так, оставили у стеночки на время. Не волнует. Уперли. Как и стулья.