Без Вариантов
Шрифт:
Совсем забыл поставить платный доступ! Со следующих глав исправляюсь.
Глава 23
— Это — очень медленно сказал Алексей Ряженов — полностью оформленное, и проведенное через инстанции соглашение о реализации невывозимого имущества ГСВГ. С открытой графой исполнителя и утвержденной суммой оплаты. В рублях.
И мной овладела безнадежная чернейшая тоска.
В прошлой жизни, я уболтал директора крупного оборонного завода.
Летом 92-го, был готов первый водный мотоцикл. Но тут пришли бандюки.
Я сам виноват. Сидя без денег, устроил большую презентацию, в надежде слупить аванс с предполагаемых заказчиков. Таки договорился.
А бандиты- меня крепко отмудохали, и потребовали денег. Но, вникнув, потребовали демонстрации моей продукции.
Я, с треснувшим ребром, мало годился гонять на гидроскутере. Так что первым посторонним, кто прокатился на нашем гидроцикле, был солнцевский бандит Дурень. Пронесся на нем по Москва- реке, вдоль пляжа недалеко от Ново-Огарево. Кажется, даже по несчастным купальщикам. В конце-концов перевернулся, и чуть не утопил единственный экземпляр.
Он, тем не менее, придя в бешеный восторг, заявил, что они в доле. Денег мы тебе Лука не дадим, но если что — скажи, любого зароем. Ну, им отныне полагался каждый десятый гидроцикл. Весьма по-божески.
Речь о том, что даже нанимаясь к Лехе, я понимал, что, так или иначе, траблы такого рода будут. И достаточно философски отнеся к люлям, что успел получить. Но здесь, речь шла о совершенно другом уровне проблем. Хотя бы потому, что итоговая сумма в рублях, что была прописана в документе от 90-го года — шесть миллиардов рублей, с копейками. Легко посчитать какая это суммы в долларах, при курсе 64 коп/доллар.
Так вот, я с оглушающей ясностью понял, что Леха решил в эту херню вписаться. Я, до последнего надеялся, что дорогой начальник, вникнув, рявкнет- да вы что?! Ни за что! иль еще что, в том же роде…
А Боря, махнув не чокаясь стакан, тем временем начал весьма квалифицировано, хотя и очень сочувствующе –деликатно расспрашивать нашу стильную гостью.
История, рассказанная ей, тоже оказалась поразительна.
Она — Мария Михайловна Маслова( тоже мне, МММ, хмыкнул я про себя). Двадцать два года. Внучка генерала Пачезерцева. После окончания Журфака МГУ, этим летом, поступила в «Учительскую Газету».
Сирота. Родители погибли в 85 м, в Ливане. Захват заложников террористами. В составе торгово-промышленной делегации угодили в захват советских граждан.* Половина захваченных погибла, пока террористов не принудили освободить советских граждан.
Таким образом, она осталась на попечении деда. То есть, Варвары Степановны — чем то, типа домоправительницы, и, как я заподозрил по ее мимике, близкой подруги ее деда. Дед служил в Германии. После вывода войск, в конце девяностого, он подал в отставку.
А сегодня днем, к деду приехали посетители. Их привез майор Семин, дедушкин адъютант.
Посетители, молча уселись в черную волгу и отбыли. А дед повернулся, вошел в дом, и даже не дошел до кабинета. Упал в кресло в гостиной. Где его и застали, опасливо прислушивающиеся из кухни, внучка и экономка. Генерал был настолько плох, что пришлось вызвать скорую. Та диагностировала сердечную недостаточность, и увезла деда.
В суете сборов, дед улучил мгновение, и шепнул ей посмотреть наш секретик. Ну, у нее с дедушкой в детстве был секретик — пустая коробка от полевого армейского телефонного аппарата, закопанная в дальнем углу нашего парка( парка, бля! Злобно подумал я). Там дедушка, когда ее наказывали родители, прятал для нее шоколадки. Или оставлял денег на мороженое… Она и думать про него давно забыла. А он не забыл…тут она опять принялась хлюпать носом. Он сказал немедленно отдать содержимое тому, с кем получится связаться. Немедленно.
Я, скрепя сердце полез в карман, и отдал ей свой последний носовой платок.
Врачи скорой сказали, что хотя, отсюда положено больных везти в Бурденко, отвезем, скорее всего, в Склиф. Потому что из области, сейчас даже так будет гиморой. А уж они, там решат.
Она откопала секретик, и нашла там пакет и записку деда. В ней он просил ее отдать пакет деду Ивану, какому — то сослуживцу деда, тоже генералу. Он часто приезжал к нам.
Но квартира деда Ивана, на площади Борьбы, оказалась опечатанной. Вахтер сказал, что он застрелился, две недели назад.
Она хотела пойти домой, это рядом, в Институтском переулке. Но вахтер внизу, предупредил ее, что в их с дедом квартире идет обыск. КГБ, шепнул вахтер. И она, согласно инструкции в записке, поехала к нам, на Электрозаводскую.
В записке оставленной Маше дедом, была приписка, что если пакет передать не выйдет, отдать эти кальсоны и портянки некоему Лукину, Александру Сергеевичу. Телефон и адрес офиса. Сопроводив это письмом, что приложено к записке.
Тут она полезла в карман этой своей плечистой куртки, и протянула мне почтовый конверт. На котором было лишь написано- для Лукина А. С.
— Я думала, что дед кому из серьезных мужчин это отправит — презрительно оглядела меня эта Маслова — а тут- кооператив. Купи-продай. Тьфу.
Народ в кабинете на это отреагировал по разному, в общем- ухмылками, а я достал листок, и вчитался.
' Александр!
Пользуясь случаем, хочу еще раз поблагодарить тебя за то, что ты помог мне выпутаться из неприятностей.
Однако, если ты читаешь это письмо, неприятности меня все же настигли. С сожалением констатирую, что в ситуации, в которой я оказался, мне некого просить о помощи. Речь не обо мне, а о моей внучке Маше, что передаст тебе эту записку.