Без выстрела
Шрифт:
— Вы не моряк, случайно? — поинтересовался Костя, внимание которого привлекла тельняшка, видимая из-под воротника гимнастёрки.
— Что вы! Какая из меня «морская душа»? Просто — очень уж удобная штука… — Парень смущенно застегнул гимнастерку, добавив: — Я, знаете, сухопутный…
И, опять после паузы, уточнил:
— Геолог…
На верхней левой полке завозился горный инспектор.
— Ого! На этой дороге кого ни толкни, — от геолога сдачи получишь! Земляной червь Иван
Он поболтал спущенными ногами, затем осторожно начал соскальзывать вниз. Запахивая на волосатой груди пижаму, спросил:
— А вы далеко изволите?
— В Москву.
— Нашего полку прибыло, значит!.. Попутчики, пока нету очереди, рекомендую умыться. С вашего разрешения, я первый!
Чтобы тело и душа Были мо-ло-ды!..Прихватив мыльницу, он перепоясался полотенцем и скрылся за дверью.
Геолог насмешливо посмотрел ему вслед.
— Весёлый гражданин, кажется?
— Как будто, — ответил Семён.
— Точно ещё не установили, — подхватил Костя. — А где это вы пропадали ночью? Мы думали, — опоздал человек, но проводница уверила, что вы сели…
От уголков глаз нового попутчика убежали смешливые складочки. Без них улыбка словно осиротела, стала чужой и жалкой.
Студент этого не заметил.
— Уже постель принесли товарищу, который мыться сейчас ушёл… Мы уже чаю напились, а вас — всё нету!..
— А в чём, собственно, дело?…
Костя уловил в тоне геолога странную неприязненность и смутился. Действительно, чёрт побери, какое ему дело до того, где задержался товарищ? И чего, дурак, принялся об этом распространяться? Пытаясь выправить неловкость, пояснил:
— Просто не могли понять…
И осекся: а что нужно было понимать?
С минуту или больше длилось неприятное для всех молчание, и Семён решил направить разговор в другую сторону.
— Иван Александрович обстоятельно занимается туалетом. Особенно причесыванием…
Неуклюжая шутка никого не развеселила. Закрывшийся книгой Семён дважды перехватывал хмурые взгляды геолога. Молчание начинало тяготить всех, когда геолог спросил, уже откровенно разглядывая Гостинцева:
— И вы… до Москвы?
— Ага, — обрадованно положил книжку Семён. — Все трое.
— Теперь — все четверо! — напомнил Костя.
Закуривая папиросу, геолог приоткрыл дверь.
— Да мы не возражаем, дымите! — разрешил Семён.
Но тот, нажимая на филёнку, все-таки заставил дверь распахнуться полностью.
— Пусть выносит!
Довольный, молодцеватый вернулся Пряхин. Встряхнув,
— Кто следующий? Очереди не будет, друзья, — наше купе поднялось последним, оказывается! Проспали, сони!
Сунув босые ноги в холодные полуботинки, пошел умываться Гостинцев. Машинально он прикрыл за собой дверь, но геолог опять её распахнул.
— Правильно! Чистый воздух — прежде всего! — поддержал Пряхин. — Не станете протестовать, если я присяду на вашу койку?
— Пожалуйста! — передвинулся ближе к окну геолог.
В ловких пальцах Ивана Александровича появилась трубка с кисетом. Закурив, он удовлетворенно крякнул, приваливаясь спиной к тисненой переборке.
— Значит, в Москву? А в здешних местах где пришлось работать?
— В разных районах.
— Жизнь моя кочевая, значит? Ну и как? Успешно?
— Да нет…
— Плохо! А вы зачем охотились, собственно?
— В основном… за углём, — прозвучал неохотный ответ.
— Гм… Так… Так… — Иван Александрович замялся, искоса поглядывая на собеседника. — Вы не подумайте, я ведь ничего не хочу уточнять. От нечего делать интересуюсь, вроде как бы знакомой отраслью. Если что секретное, так помилуй бог…
— Нет, какие секреты? Уголь!
— Понятно, понятно…
— В Сибири, говорят, ничего не найти нельзя, да? — спросил Костя, решив понравиться неразговорчивому попутчику своей искушенностью в геологии. — Не одно, так другое? Интересно, наверное, всякие трансурановые да тяжёлые земли искать: энергия завтрашнего дня! Вам не приходилось?…
— Нет. Не мой профиль.
Почти всю ширину раскрытой двери загородил вернувшийся Семён Гостинцев.
— Костя, спеши! Могу одолжить ласты и плавки, если желательно…
— Я потом… Подожду… — отмахнулся Моргунов.
— Как хочешь. В общем, туалет свободен, — повернулся Семён к геологу.
Тот нерешительно повел глазами на изголовье своей постели, пятерней пригладил волосы.
— Тоже повременю… Да мне, пожалуй, пора идти. — Он мельком посмотрел на часы. — Товарищи ждут… Мы группой едем…
Последние слова были сказаны с небрежностью, явно противоречащей выражению лица.
— Так уже чай разносят, — напомнил Пряхин.
— А я с ними завтракать буду…
Он поднялся, надел висевший под плащом пиджак. С какой-то искусственной медлительностью, словно выжидая чего-то, рассовал по карманам папиросы и спички. Потом, глянув через плечо на все ещё распахнутую дверь, достал из-под изголовья обшарпанную полевую сумку.
В этот момент на подушку легла тень. Геолог повернулся рывком, но, увидев входящую проводницу, выдохнул: