Бездушная
Шрифт:
— Я?
Она высоко подняла брови.
— Значит, я.
Она кивнула, всего один раз, но уверенно.
Лорд Маккон рассеянно провел ладонью по и без того взъерошенным волосам, и бурые пряди встали торчком.
— Вот же чушь какая, — пробормотал он, — я вел себя хуже щенка, впервые обернувшегося волком. Прошу меня простить, Алексия. Это все луна и недосып.
Алексия кивнула, размышляя, следует ли указать на то, что он забылся и вопреки правилам этикета назвал ее просто по имени, но потом сочла, что с учетом их недавнего совместного времяпрепровождения это будет как-то глупо.
— Да,
— Этот слабый контроль.
Алексии казалось, что на какой-то стадии происходящего она, возможно, поймет, что именно происходит, но эта стадия определенно еще не настала.
— Ах, контроль?
— Именно!
Мисс Таработти прищурилась, а потом выдала нечто весьма дерзкое:
— Можете поцеловать синяк, тогда скорее заживет.
Ладно, возможно, это заявление было не таким уж дерзким для девицы, отлично расположившейся на коленях лорда Маккона. В конце концов, она достаточно хорошо ознакомилась с папенькиной библиотекой, чтобы точно знать, что именно упирается сейчас в нижнюю часть ее тела.
Лорд Маккон покачал головой:
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Вы так не думаете? — смущенная собственным нахальством Алексия принялась ерзать у него на коленях, пытаясь высвободиться.
Граф ругнулся и закрыл глаза. На лбу у него проступили капли пота.
Алексия еще немного поерзала, исключительно для пробы. Лорд Маккон застонал и склонил голову к ее ключице, обеими руками вцепившись ей в бедра, чтобы прекратить эти ерзанья. Алексию обуял научный интерес. Вроде бы то, что у него внизу, стало еще больше? Интересно, подумала она, чему равен в данном случае максимальный коэффициент расширения? Усмешка, появившаяся на ее лице, была слегка злорадной. Раньше ей и в голову не приходило, что она может как-то повлиять на происходящее. Алексия немедленно решила, что она, будучи убежденной холостячкой, не склонной потакать мистеру Макдугалу в его брачных надеждах, возможно, получила сейчас единственный шанс проверить кое-какие свои теории, давние и довольно-таки интересные.
— Лорд Маккон, — прошептала она, опять принимаясь ерзать вопреки его крепкой хватке.
Он фыркнул и сдавленным голосом проговорил:
— Думаю, в такой момент вы могли бы позволить себе называть меня по имени.
— Э-э? — сказала Алексия.
— Э-э, Коналлом, — подсказал ей лорд Маккон.
— Коналл, — произнесла она, окончательно избавляясь от угрызений совести, — раз уж яйцо разбито, нужно пустить его на омлет.
Потом она нащупала мышцы его спины, и это ее отвлекло. Руки будто без участия мозга вцепились в сюртук графа и бесцеремонно его стянули.
— Что, Алексия? — он поднял на нее свои коньячные глаза. Ей показалось, или в них светился страх?
— Я собираюсь воспользоваться ситуацией и взять над вами верх, — сказала она и, не давая графу шанса ответить, принялась развязывать на нем галстук.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ОТКРОВЕНИЯ НАД РУБЛЕНОЙ ПЕЧЕНЬЮ
— Уф, возможно, это не лучшая идея, — лорд Маккон слегка задыхался.
— Помолчите и не начинайте, — предостерегла
— И для всех участников процесса будет дьявольски нехорошо, если я доведу его до конца, — сказал он. — Или, раз уж на то пошло, это будет дьявольски нехорошо для вас.
Однако граф не сделал попытки ссадить Алексию с колен, судя по всему, попав под очарование глубокого декольте ее платья, которое вдобавок сползло во время их возни. Его большая рука скользила теперь туда-сюда по кружевной оторочке этого самого декольте. Алексии вдруг стало интересно, следит ли он за дамской модой. Избавив лорда Маккона от галстука, она расстегнула пуговицы на его жилете, а потом и на сорочке, и пожаловалась:
— На вас определенно слишком много надето.
Лорд Маккон, который в обычное время не мог не согласиться с подобным заявлением, сейчас был только рад обилию одежды. Каждая секунда, потраченная Алексией на расстегивание очередной пуговицы, могла вернуть ему хоть немного самообладания. Он был уверен, что самоконтроль по-прежнему где-то тут, просто никак не мог его найти. С трудом оторвав взгляд от верхней части примечательных грудей Алексии, граф попытался сосредоточиться на неприятных мыслях вроде разваренных овощей и уцененного вина.
Алексия преуспела в своем начинании: ей удалось избавить от одежды верхнюю часть груди, плечи и шею лорда Маккона. На миг она перестала целовать графа, тот счел это настоящим даром небес, испустил вздох облегчения и посмотрел на мисс Таработти. Ее лицо выражало главным образом жадное любопытство.
Потом Алексия подалась вперед и укусила лорда за ухо. Тот передернулся и заскулил, как животное, у которого что-то заболело. Алексия сочла свой эксперимент безоговорочно удачным. Судя по всему, что хорошо для гусыни, хорошо и для гуся. Она продолжила исследования и принялась покрывать короткими поцелуями его шею, потом спустилась к ключице и добралась до того места, где ее собственное тело сейчас было расцвечено синим и фиолетовым. А потом укусила его. Всерьез. Алексия никогда ничего не делала вполсилы.
Лорд Маккон чуть не выпрыгнул из кресла. Алексия держалась, все глубже погружая зубы в плоть. Ей не хотелось, чтобы пошла кровь, но она намеревалась оставить метку и догадывалась, что, раз уж граф принадлежит к числу двужильных сверхъестественных особ, придется постараться как следует. Никакой след не продержится долго, едва только контакт между ними прервется и к лорду Маккону вернутся его сверхъестественные способности. Вкус у него оказался замечательным, как у мясного соуса, — соленый, насыщенный. Разжав зубы, она деликатно лизнула оставшийся на коже красный след в форме полумесяца.
— Пропади все пропадом! — дыхание лорда Маккона сильно участилось. — Мы должны это прекратить.
Алексия уткнулась в него носом:
— Почему?
— Да потому что, мать его за ногу, весьма скоро я просто не смогу этого сделать.
— Похоже, это разумно, — со вздохом кивнула Алексия. Ей казалось, что она всю жизнь только и делает, что поступает разумно.
Однако им не пришлось принимать решения, потому что в коридоре началась какая-то суета.
— Ну я бы никогда… — раздался шокированный голос какой-то дамы.