Безликая женщина
Шрифт:
Ее ладонь на его целом плече помогла не упасть. Даже раненый и страдающий от боли, он был теплым. Она сжала пальцы, ощущая мышцы под ладонью.
Длинные линии его спины приковали ее взгляд. Мышцы спускались к пояснице, где были ямочки. У него были ямочки. Хоть он был весь из мышц, у него были ямочки, что молили о прикосновении.
Она сглотнула, глаза на ее ладонях открылись.
Его мышцы пошевелились, и она повела свою ладонь от его шеи к ране от меча на его теле. Порез был неглубоким,
— Готово, — прошептала она. — Это остановит кровотечение, пока Лоркан не прочистит раны.
— Почему ты легко зовешь его по имени? — хрипло спросил он. — Ты не открывала свободно свое, так что знаешь, что я могу сделать с твоим именем.
— Это не его имя, — от его резкого взгляда она пожала плечами. — Он скрытный. Лоркан — это то, как я прозвала его в детстве, и прозвище осталось.
— Тогда это почти как имя.
— Не для магии, — Айслинг похлопала его по плечу и отошла на дрожащих ногах. — Нам нужно уходить от этого дерева.
— Где твой спутник?
— Понятия не имею. Кот делает, что хочет.
Ветка на их головами дико задрожала. Она посмотрела на пушистое тело, которое медленно встало, потянулось, выгнув спину, а потом спрыгнуло к ее ногам. Лоркан снова зевнул, мелкие клыки сверкнули.
— Меня искали? — спросил он.
Айслинг возмущенно указала на кровь на себе и Неблагом.
— Что думаешь, кот?
— Не нужно злиться, — проворчал Лоркан. — Я часами вас ждал. Подумал вздремнуть.
— Ты все время спишь.
Он не ответил. Вместо этого он поднялся по длинным ногам Неблагого. Его лапы ударяли по ранам по пути, и Лоркан явно улыбался от ответного кряхтения.
— Опустись, — посоветовал он. — Или не заживет правильно.
Бран потрясенно посмотрел на нее и лег на землю.
— Что ты собираешься сделать?
— Исцелить тебя. Разве ты не этого хочешь?
— Так меня еще не исцеляли.
Лоркан опустился в центре груди Брана. Он поднял лапу, медленно лизнул ее и чихнул.
Айслинг закрыла рот, подавив смех, Бран хмуро посмотрел на нее.
— Так он исцеляет? Это не очень-то работает.
— Вряд ли он уже начал.
— О, тогда ладно, — Бран впился пальцами в землю, глядя на небо. — Я просто полежу тут, истекая кровью.
Лоркан стукнул лапой по ране фейри, и они оба зашипели друг на друга.
— Исцеление — это искусство, Неблагой. Я не буду торопиться, и ты не будешь подгонять меня. Иначе я выращу из этой раны еще одну руку, и мы посмотрим, как тебе это понравится.
— Уверен, другим Неблагим это понравилось бы, — процедил Бран.
— О, я знаю, как всем вам нравятся
— Ты не посмеешь.
Айслинг хлопнула в ладони.
— Идиоты! Просто исцели его, Лоркан, прошу. И, Неблагой, молчи, пока он делает это. Мне надоело ощущать твою боль от ран.
— Ты это точно заслужила… — голос Брана оборвался, лапа кота накрыла его рот.
— Почему вы все время такие? — спросил Лоркан. — Вы словно не смогли бы поладить, даже если бы миру пришел конец.
— Он мил со мной, но я не могу опуститься до интереса к фейри, — Айслинг отбросила волосы за плечо и развернулась. — Заканчивай, Лоркан. Я пойду к огню. Вы можете присоединиться, когда успокоитесь.
Она расправила плечи и высоко подняла голову, пока шла по тропе, хотя ей хотелось развалиться на куски. Она устала, плечо горело, спина болела, и она хотела поспать сто лет.
Они не могли знать об этом. Проклятие связи передаст ее усталость Неблагому, но он мог легко спутать ее за свою. У них был тяжелый день.
Ее ноги застревали в грязи, засасывающей ее, пытающейся удержать на месте для существ, что обитали тут. Ей не хотелось, чтобы какой-то фейри из болота нашел ее застрявшей в грязи. Неблагой двор, по слухам, съедал слабых.
— Вот только я невкусная, — она вытягивала ноги из грязи по очереди. — Я слишком твердая и горькая.
Это было худшей частью пути. Айслинг не нравились открытия о себе. Ее жизнь была простой. Она была грубой, ехидной, подло прогоняла людей, чтобы не помнить, как ощущалось, когда тебя бросали в темноте.
Но тот проклятый Неблагой пробирался за ее защиту, и она уже видела надпись на стене. Он ей нравился. Как спутник, напарник, личность.
Искра в его глаза, когда уголок его рта приподнимался, заставляла ее желудок сжиматься. Обещание шалостей, когда они говорили, вызывало дрожь в коленях. И то, как он сжимал кулаки, пока они спорили, вызывало желание схватить его и никогда не отпускать.
Он не знал, кем она была, какой она была. Они не смогут быть вместе, когда секреты между ними заполняли пространство огнем и битым камнем.
— Такого не будет, — пробормотала она и покачала головой. — Это слишком опасно.
Это никуда не приведет. Она была не с одним проклятием. Все ее части были рассеяны по ветру, она едва знала, кем была. Как ей впускать другого человека в свою жизнь?
Она спешила. Он мог и не интересоваться ею.
Исцеляющая энергия ударила по ее плечу, и она упала на колени, миновав грязь. Выдохнув, она смотрела на пузырьки в болоте.
— Ох, Лоркан, — проворчала она. — Не нужно так сильно.