Безликая женщина
Шрифт:
— Да, если бы ты обошлась без всего… — он поднял лапу к пасти и изобразил тошноту. — Я не хочу думать об этом, а то и меня стошнит.
— Лоркан, как ты практиковал магию всю жизнь и сохранил слабый желудок?
— Я не делал такого.
— Просто отойди, или ты промокнешь, — она выбралась из пруда, вода летела в стороны.
Он заворчал и побежал в другую часть комнаты.
— Ты знаешь, что я не люблю быть мокрым!
— Ты можешь помолчать?
— Я бы хотел поесть. Я долго тебя выслеживал, мне нужно питание.
— Еда
— Я бы хотел сейчас.
Айслинг посмотрела на потолок, бормоча напевы, что должны были ее успокоить. Они не сработали, и она сдалась и хмуро посмотрела на него.
— Я могу сначала посмотреть на себя впервые за двадцать лет? Или мне ждать тебя, а потом увидеть, насколько изменилась моя жизнь?
— Ждать, — кивнул он. — Я очень голоден.
— Я бы выкинула тебя из окна, жалкое подобие человека.
Она отвернулась от него и прошла к трюмо в углу. Зеркало треснуло и потемнело от времени, но этого хватит, чтобы она увидела, что магия прятала от нее.
Осколок меньше ее ладони остался чистым, и ей пришлось согнуться, чтобы поднять его. Она закрыла глаза, боясь того, что увидит. Она была милой? Или жуткой? Она вообще узнает себя?
Айслинг взяла себя в руки и посмотрела в свои глаза.
Женщина в зеркале глядела на нее, такую она еще не видела. Она думала, что постарела, как ее семья. Айслинг знала, что ее сестра была красивее нежной паутины. Она видела в зеркале немного от ее семьи, но видела и себя.
Темные локоны обрамляли лицо в форме сердца, это уже было приятно. Темные брови изящно изгибались над темными глазами. Нос плавно изгибался, а над упрямым подбородком были губы цвета вина.
Но в ее глазах бушевала буря. Тонкие морщинки были у ее глаз, линии трудностей, страданий и усталости, навеки отметившие ее кожу. Маленький шрам пересекал ее левую бровь от камней, что бросали в нее дети. Она строго сжимала губы, выглядела как женщина, идущая в бой. Она гадала, как часто так зло выглядела.
Лапы прошли к ней и замерли.
— Что думаешь?
— Она не такая, как я ожидала.
— То есть ты не такая, как ты ожидала.
— Да, — Айслинг подняла ладонь и коснулась щеки, сверяясь, видела ли себя в зеркале. — Я не ожидала, что выгляжу так…
Лоркан прыгнул и опустил лапу на ее ладонь.
— Ты всегда была красивой, Айслинг, как бы ни выглядело твое лицо.
Она коснулась пальцем губы еще раз и подула.
— Давай спать.
— Ты в порядке?
Она тихо покачала головой и опустилась у камина.
Ее лицо. Таким оно было теперь, и она не знала, что чувствовала насчет этого. Она была красивой, да. Но она не ожидала, что будет так похожа на свою семью.
Айслинг видела их лишь раз после того, как они отказались от нее. Издалека. Они с Дикой Охотой искали в окрестностях таких, как она. Но не пришли за ней.
У нее был упрямый лоб отца. Она помнила, как он уводил охоту от ее хижины. Полные губы ее матери, сильная челюсть
Лоркан свернулся рядом с ней. Он пару раз поднимал голову, но вздохнул и опустил лапу на ее ладонь еще раз.
— Спи, ведьмочка. Это уже сделано.
Точно.
Пытаясь скрыть дрожь, она легла на ковер с Лорканом у груди, говоря себе не бояться. Она сделала этот выбор, зная, что не сможет вернуться.
Она все еще была дикой, женщиной с сердцем волчицы и лицом, что могло разорвать города. Теперь все об этом знали.
8
ТАНЕЦ КОСТЕЙ
Служанка накручивала волосы Айслинг на раскаленную кочергу, которую постоянно совала в огонь. Она кривилась, когда та тянула, и кусала губу, чтобы молчать. Споры с ними были тщетными. И не важно, что ее волосы и без того вились. Они настаивали, что они завивались не в ту сторону.
Как такое было возможно?
Она тихо заскулила, когда за волосы дернули сильнее. Они не давали ей сдвигаться со стула.
Айслинг все утро ходила как по иголкам. Она переживала, что служанки могли видеть ее лицо. Как они отреагируют? Посчитают ее красивой? Поймут, кто ее семья? Или выбросят ее, потому что она явно из Благих?
Но женщины, что пришли в комнату, не знали, что проклятие было снято. У них не было глаз.
Их кожа была темной, как полночь, лица без глаз были гладкими, как фарфор. Золотые узоры украшали их лица как маски, подчеркивая черты, которых им не хватало, но без которых они особо не страдали. Они двигались по комнате с грацией танцоров.
Они не выглядели как служанки, как ей казалось. Их одежда была из лучшего шелка, она скользила по их телам, тихо шурша, пока они двигались. Маленькие диадемы были вплетены в их косы. Даже пальцы были смочены в золоте.
— Кто вы? — спросила Айслинг в сотый раз.
— Мы из фаворитов.
— То есть вас одобряет Герцогиня сумрака?
Фейри мудро кивнула.
— Но это ничего не объясняет, да? — пробормотала Айслинг. — Ай!
Вошла другая женщина, идеальная копия той, что тянула волосы Айслинг так, что могла их вырвать.
В руках прибывшей был сверток черной ткани.
— Ваш наряд для бала, миледи.
— Не леди.
Фейри склонила голову и протянула платье. Айслинг не хотела касаться его. Оно было сделано из слишком хорошего материала для нее, и она всю жизнь убегала от такого.
Но оно было там. Близко, можно было коснуться, и Айслинг знала, что оно было гладким. Такой шелк могли сделать только фейри.
Она выдохнула и встала. Они помогли ей одеться, вылили платье на ее тело, словно воду, пока оно не опустилось вокруг нее как вторая кожа. Юбка чуть расходилась у ее бедер, ниспадала до пола. Все ее тело было прикрыто, кроме опасного выреза между грудей, останавливающегося над ее пупком.