Безликое Воинство

Белоконь Андрей Валентинович

Пора мне приводить себя в порядок и собираться на Гею. То есть пока что на прозрачную галерею, на встречу с Айкой и остальными. После того, как я прочла про себя в записях Галша, я зареклась заниматься туалетом на людях — теперь только в одиночестве и только в своих покоях. И ещё подумаю, что мне взять с собой: ведь мне предстоит встреча с моими родными… Если всё удачно сложится. Боги, помогите мне!

Встреча на галерее

Я и предположить не могла, даже вчера, даже сегодня утром, что случится столько всего, и что мои планы растворятся в потоке не зависящих от моей воли событий. Я сейчас нахожусь на борту корабля-звездолёта «Пикус», у границ той самой Сферы,

про которую пелось в элегии. Мы ждём окна — промежутка местного времени, в течение которого можно совершить путешествие от этой границы до самой Геи. Галш сказал мне, что появление «Пикуса» у Геи должно пройти деликатно, но что он имеет в виду под этим?.. Ожидание немного затянулось и я пользуюсь случаем, чтобы продолжить свою летопись. Айка подсказала и показала мне, как — мысленно! — надиктовывать заклятому медальону заметки и перемежать их с нужными мне фрагментами текста, извлечённого из живых картин. Медальон так создаёт готовый текст летописи, а уже с ними я вольна делать что угодно, и даже перенести на настоящую бумагу тогда, когда захочу. Таким образом, мой крохотный советник способен трансмутировать мои мысли в рунные манускрипты — я о таком даже мечтать не могла! Если бы я ещё вчера об этом знала, то сэкономила бы уйму своего личного времени. Я легко приноровилась вызывать нужные мне живые картины и быстро обращать их в рунный текст, а в его правке мне очень помогает тот навык эорианского чтения, который я сегодня приобрела. Пока есть такая возможность, постараюсь описать то, что произошло за этот короткий, в общем-то, промежуток… А ведь здесь как-то так получается, что самое главное со мной происходит именно в промежутках!

Я пришла на галерею пораньше, но оба антипода уже ожидали меня там. Втроём мы устроились на длинной скамье, примыкающей к прозрачной стене галереи. Айка Масс села слева от меня, Галш Талеса — справа. Мы ждали долговязого Салинкара: он отправился с отчётом к нашему почтеннейшему учителю и должен был вернуться с минуты на минуту.

Я и не думала, что весть об отказе моего учителя может вызвать у Айки такое сильное разочарование и огорчение. Безумная мысль мелькнула тогда в моей голове: что Айка сблизилась со мной только для того, чтобы через меня сблизится с магистром Рамбуном. Я прогнала эту мысль прочь. Хотела бы оговориться, что не ревную Айку Масс ни к своему учителю, ни к кому-либо ещё. Вообще, для меня не характерно такое чувство, как ревность.

Юная эорианка сразу же поняла, что я озадачена её реакцией, и принялась оправдываться:

— Магистр очень бы пришёлся кстати, мы на него рассчитывали. Профессор дал нам такое задание… Дело в том, что магистру Рамбуну нужны природные пейзажи, он хочет украсить ими интерьер своего дома. И никто лучше него самого здесь не помог бы… Но теперь придётся, наверное, попросить тебя.

— О чём попросить, любезнейшая Айка? — я, разумеется, готова была сделать для эорианки всё, что в моих силах.

Мимо нас сновали люди, в основном из гостей, но попадались и хозяева Чертогов, а под нами простирался зал заседаний, в котором выступал со своей речью, похоже, последний на сегодня мудрец. Интересно, что из самого зала ни проходящих над головами, ни даже самой этой галереи, вообще не видно: из зала виден лишь высокий белый и абсолютно пустой свод. Я машинально попыталась разглядеть сверху своё место, но не нашла его. Скорее всего, моё кресло уже куда-то делось, и я вообще не заметила в зале пустовавших мест. Не удалось мне обнаружить ни близняшек Хоа, ни надменного Уламиксона.

— Мы на пейзажи Геи налюбовались ещё до того, как сформировался яйцевой кокон Шал-Гур. Я сама очарована и хорошо понимаю магистра: планета очень красива! Была… — развела руками Айка. — Профессор

ждёт от нас, что мы вернёмся с отличными видами Геи для магистра Рамбуна, а сейчас их там просто негде взять — всё испорчено войной и коконом.

— Учёные нашего центра привлекли дубликат Геи, взяв за образец ваш мир, каким он был до инвазии Шал-Гур, — сообщил мне Галш Талеса. — Там нет кокона и почти везде — первозданная природа. Это отдельный закрытый мир, что-то вроде отстойника. Местами, правда, присутствуют шалгуры, те самые, которые должны были поддерживать войну на исходной Гее, но они сейчас пассивны.

— Мы слили туда всех шалгурских планидий, чтобы они не разорили твою Гею, — пояснила Айка, — Разум у этих существ примитивный, а поскольку им там не с кем воевать, они сидят себе спокойно и не портят пейзаж. Так что отстойник вполне можно использовать, чтобы найти для твоего магистра достойные природные виды.

— Жаль, Виланка, ты не была на Эоре… — начал было сокрушаться Галш. Айка его тут же перебила:

— Я решила! Мы отправимся из отстойника прямиком на Эору и проведём ночь в лесном домике. Посмотрим драконью кормёжку на закате, а вас с Салинкаром я угощу<…> (она назвала какое-то традиционное эорианское кушанье).

У славного Галша, похоже, не нервы, а стальные балки — он подождал, пока Айка всё это скажет, а затем спокойно закончил свою мысль:

— …Если бы ты побывала на Эоре, ты бы меня поняла: у нас с вами разные представления о красоте природы, более того, у нас разное чувственное восприятие. То, что безусловно понравится нам с Айкой Масс, вовсе не обязательно понравится магистру Рамбуну.

— То есть вы просите меня поискать подходящие пейзажи для моего учителя, досточтимого Рамбуна? — уточнила я.

— Верно, — подтвердил Галш. — У тебя больше шансов угодить его вкусам.

— Виланка, на самом деле мы хотим переложить на тебя наше задание. И если ты согласишься, этим ты поможешь и нам, и магистру Рамбуну, — добавила Айка.

Разве могла я отказать антиподам в столь ничтожной помощи? Можно было и не уговаривать меня…

— Конечно, я сделаю всё, что смогу, ведь это моя обязанность! — выпалила я.

— Подруга, ты не обязана нам помогать, — обняв меня рукой и ласково прижав к себе, заявила мне Айка. — Но если согласишься, обещаю тебе приятную компенсацию за труды.

Я не стала уточнять, какую компенсацию она имела в виду; как только эорианка меня обняла, я просто растворилась в эйфории. Должна ещё раз признать, что рядом с Айкой Масс, как и с любым её соплеменником, я ощущаю себя неприглядной, суетливой и неуклюжей. Но также, когда Айка со мной, я чувствую восхищение и безграничное доверие и, кроме того, испытываю невероятный душевный подъём и восторг, сильнейшую эйфорию. Эйфорию эту не сравнить с действием опия — я могу об этом судить, ведь я была в опийной кабале. Только снадобья добрейшего Рамбуна Рам Карапа вытащили меня оттуда словно маленькую птичку, увязшую в банке с клеем. Не путанные грёзы угнетённого разума, а обострение всех моих чувств и кристально чистое восприятие мира приходят ко мне, когда я рядом с Айкой, и ощущать себя так — ни с чем не сравнимое удовольствие! Я теперь хорошо понимаю тех, кто считает хозяев Чертогов богами.

Тут Галш вдруг поднялся со своего места и я, проследив за его взглядом, заметила появившегося на галерее Салинкара Матита. Мы не встречались с ним со вчерашнего симпозиума. Мой однокашник теперь одет в эорианские одежды и, к моему удивлению, все татуировки с его головы исчезли — там сияла только его бледная кожа, совершенно чистая. Кроме того, — теперь-то я уверена, что мне это не показалось, — долговязый Салинкар изрядно возмужал, словно отсутствовал не сутки, а пару недель, и всё это время провёл, занимаясь каким-то нелёгким трудом в непогоду под открытым небом.