Безнадежно влип
Шрифт:
– Что за бред?
– Ни капельки. Все – чистая правда.
Видимо, к такому сценарию Маша не была готова. Из злой фурии моментально превратилась в съежившуюся птичку.
– Это все очень странно. Не бывает таких совпадений.
– Бывают. Давай я сейчас позвоню этому самому Григорию Александровичу, поздравлю его на громкой связи с новым годом и спрошу про важную папку?
– Не надо, – растерянно произносит Маша, садясь на стул. – Значит не сдавал… – задумчиво произносит она, сложив руки на груди. Перевожу взгляд
– Что?
– Плохо, что не сдавал. Так мне сложно теперь на тебя обижаться.
– О, ну слава Богу, просто Мария вернулась. А я уж думал потерял навеки.
– Да иди ты, Хосе Игнасио.
– Но ты ведь не поэтому сбежала, – беру стул и сажусь напротив Маши. – Каким образом ты вообще оказалась у меня в офисе?
– Ногами. Знаешь так, топ-топ-топ, – на одном дыхании произносит Маша, устремив взгляд на свои ноги. – У тебя на редкость безалаберная секретарша, которая вообще не смотрит кто заходит в твой кабинет. Точнее приглашает любого, даже не проверяя его документы.
– Допустим, так. Ну а зачем ты приходила, учитывая, что я четко дал тебе понять, чтобы ты сидела дома?
– Не помню.
– А если подумать?
– Скучно было, наверное, вот и пришла.
– А если еще лучше подумать?
– Захотелось и пришла.
– Я же могу найти по камерам тот день в офисе.
– Находи, – наконец поднимает на меня взгляд. И там уже ни капли растерянности и сомнений. – А как найдешь, смотри и наслаждайся своей оргией, главное мне это больше не показывай.
Ну это ж надо было так вовремя прийти в офис. И ведь радоваться надо. Хотел, чтобы Маша следы заметила, дабы разочаровалась. Ну так распишись и получай. Тут не следы, а следище. Чего ж так противно сейчас от этого осознания?
– Что, Мишенька, нечего сказать?
– Оргия – это групповуха, в которой участвуют трое. Смотрящий не в счет. Ты себя туда тоже приписала? – ну кто-нибудь вправьте мне не только мозги, но и оторвите язык.
– Ну и свинья же ты.
– Ладно, чушь ляпнул. Извини. Вот только, знаешь, мне все равно не ясно, зачем ты осталась в кабинет смотреть, как я…
– Слава Богу, я это не видела, а только слышала ваши мерзкие звуки.
– А зачем ты вообще это слушала?!
– А как ты себе это представляешь?! Я оказалась под столом сразу, как только ты собирался войти в кабинет, потому что назвал папино имя! А потом сказал про вернуть эту самую проблему. Я что должна была выпрыгнуть из-под стола со словами: вот она ваша проблема, только не надо при мне делать ЭТО?! Ты бы так сделал?
– Начнем с того, что у меня изначально нормальная чуйка на людей, и я бы точно, находясь на твоем месте, не подумал бы, что могу тебя сдать. Поэтому точно не стал бы свидетелем того, как кто-то трахается.
– Хватить произносить это мерзкое слово при
– В твоем случае мерзкое – это которое на «е» начинается, на «баться» заканчивается. Заметь, специально для твоих милых ушек так произнес. А трахаться – это разве не словарное слово?
– Без «ся» и оно давно уже перестало восприниматься людьми в значении грохнуть. Ты вообще знаешь, что при каждом произнесенном таком слове, на тебя обижается Ангел Хранитель и перестает тебя оберегать и помогать.
– А я места себе не находил, все гадал, почему меня никто не оберегает, – произнес, не скрывая иронии в голосе. – Ну здрасте, просто Мария, заскучал уже без тебя аж целую минуту. Вернулась, лапонька.
– Смейся, смейся.
– Маш, – тяну руку к ее лицу, дабы убрать прядь волос, закрывающую щеку, но Маша тут же одергивает мою ладонь.
– Не трогай меня.
– Как же с тобой тяжко.
– Со мной нормально.
– Ладно, хоть не видела…
– Еще вибрацию стола чувствовала, вы очень активная пара. А если бы видела, меня бы стошнило на тебя и твою девушку.
– Ну начнем с того, что она не моя девушка.
– А кто она тебе? Мимо шла, и вы случайно начали дружить органами?
– Я с ней не дружил. Я с ней трахался.
– Я же просила так не говорить при мне! – вскакивает со стула и тут же натягивает на себя платье. В этот раз ей удается это с первого раза.
– Ты всерьез думаешь, что почти в тридцать два года я вдруг перестану материться и называть вещи своими именами?! Как бы тебе ни было неприятно это слышать, но я с ней трахался. Сотни раз. И я не собираюсь в этом оправдываться перед тобой. Тем более на тот момент мы друг другу…
Затыкаюсь, к счастью, вовремя. Потому что для Маши слышать сейчас, что мы еще и никто друг другу, что, по сути, является правдой, станет вообще убийственным коктейлем.
– Сотни? И ты называешь ее не своей девушкой?! Это как?
– Очень просто. Между нами просто секс без обязательств. Удобство, когда не надо никого искать для справления своих нужд. Такое часто практикуют взрослые люди, которым не нужны никакие отношения.
Загруз. Длительный. Походу Машин мозг вообще не способен переосмыслить такую информацию.
– То есть она не твоя девушка и ты ее не любишь?
– Маша, люди делают это не по любви, а для физической разрядки. Особенно мужчины. Для этого не нужна эмоциональная составляющая. Достаточно, чтобы человек был тебе не противен. Секс – это тупо физиология. Как… дышать.
– Тогда я мертвая, что ли?
– В смысле?
– В прямом. Я им не занимаюсь, значит я двадцать один год мертвая? От меня не воняет случайно мертвечиной?
– О, снова просто Мария. Даже не знаю, сейчас я рад или нет. Ну ладно, подыграю тебе, хорошо от тебя пахнет, Маша. Я бы даже сказал, вкусно.