Безумная страсть
Шрифт:
Услышав шаги дочери, он поднял голову.
– Эйприл, дорогая, ты чудесно выглядишь!
– Мистер Дженнингс отодвинул папку, с которой только что работал, и улыбнулся: - А где ты была утром? Я скучал по тебе. Не люблю есть один! Я надеялся, что после завтрака мы с тобой отправимся на прогулку…
– Я рада, что сегодня тебе лучше.
– Девушка вошла в кабинет, но на предложенный отцом стул не села.
– Накопилось много дел, папа, и неплохо бы в те дни, когда ты себя хорошо чувствуешь, начать потихоньку заниматься поместьем. А
– Да-да, я знаю, - нетерпеливо перебил он и взмахнул рукой, словно отметая неприятную тему разговора.
– Но сейчас идет война, и трудно сосредоточиться на повседневных делах. Будь я помоложе, тоже бы отправился колотить этих проклятых янки! Иногда я думаю, что и сейчас еще не поздно… В сражениях участвуют мужчины и постарше меня!
– После удара, который с тобой случился, доктор ни за что не позволит… - Эйприл поспешила перевести разговор на другую тему.
Но отец сразу нахмурился. Глаза его потемнели.
– Я был просто очень расстроен, вот и заболел. Это может случиться с каждым. Но я уже говорил тебе, что не желаю обсуждать эту тему. Ничего не было!
– Нет, было! И ты знаешь это не хуже меня, папа. Сегодня тебе лучше, и я очень рада, но нельзя отрицать тот факт, что ты еще не совсем здоров.
– Я прекрасно себя чувствую.
– Он встал со стула и подошел к дочери: - И вообще что было, то прошло. Жизнь не стоит на месте! Я еще приведу все здесь в порядок, вот увидишь…
– Папа… - нерешительно начала Эйприл.
– Ты помнишь что-нибудь из тех дней, когда… когда ты чувствовал себя не так хорошо, как сегодня? Понимаешь, я иногда захожу в твою комнату и вижу, как ты сидишь, уставившись в окно с таким выражением, будто ты не здесь, а где-то далеко. Я обращаюсь к тебе, но ты мне не отвечаешь… Ты помнишь такие дни? Что с тобой происходит, когда ты находишься в таком состоянии?
– Что такое?
– грозно спросил Картер.
– Ты, очевидно, воображаешь себя моим доктором, Эйприл! Какое тебе дело до того, о чем я думаю? Я уже говорил, что иногда я себя чувствую не совсем хорошо и в такие минуты предпочитаю ни с кем не разговаривать.
– И все же, папа, постарайся вспомнить, - продолжала настаивать Эйприл.
– Что ты… делаешь в такие дни?
Он повернулся и внимательно посмотрел на дочь.
– Да что все-таки происходит? Почему ты меня допрашиваешь? Я обидел тебя?
Эйприл закрыла на секунду глаза, глубоко вздохнула и, наконец, решилась.
– В такие дни ты принимаешь меня за мою мать…
На мгновение Картер Дженнингс замер, а затем взглянул на дочь удивленно и недоверчиво.
– Ты хочешь… то есть ты намекаешь на то, что я разговариваю с тобой так, будто ты - это она? Но это невозможно, Эйприл! Ты действительно на нее очень похожа, такая же красавица, но…
– Я не хотела затрагивать эту тему, прости, папа.
– Она судорожно сжала руки, пытаясь унять дрожь.
– Я не хотела даже упоминать
– Чепуха!
– Картер резко повернулся, быстро подошел к столу и начал перебирать какие-то бумаги.
– Говорю же тебе: со мной все в порядке! Да, я пережил шок, но предпочитаю забыть об этом… А теперь давай поскорее позавтракаем и поедем на прогулку. Оставим этот никчемный разговор!
Эйприл помолчала, собираясь с духом. Пора сообщить, что должен прийти Олтон Мозли.
В это время раздался громкий стук в парадную дверь.
– Интересно, кто это может быть в такой час?
– пробормотал Картер.
– Я никого не жду…
Пока Бьюфорд открывал дверь, она не сводила глаз с отца, пытаясь разобраться в своих чувствах. Да, Эйприл любит и уважает его. Несмотря на то что он так безобразно обращался с Ванессой, она все еще любит отца. Правда, в последнее время, когда на него начало находить это безумие, она стала бояться и даже временами ненавидеть его. Но даже в такие минуты она знала, что любит отца глубоко и сильно. Как жаль, что с ним случилось такое!…
На пороге кабинета возник Бьюфорд. Вид у него был озадаченный и, как показалось Эйприл, немного испуганный.
– Там маста Олтон Мозли, сэр, - неуверенно доложил он и покачал седой головой.
– Говорит, что пришел на ленч, потому как мисс Эйприл пригласила его…
Не дожидаясь ответа отца, Эйприл приказала Бьюфорду впустить Олтона, а затем быстро произнесла:
– Да, папа, это я его пригласила. Олтон хочет поговорить с тобой.
– Поговорить со мной? Да о чем? Я не желаю ничего обсуждать со своим конюхом. Если мне что-то понадобится, я сам схожу на конюшню. С каких это пор мои собственные слуги приходят ко мне в гости, да еще с деловыми разговорами?
Лишь когда Олтон вошел в кабинет, Эйприл вздохнула с облегчением. «Чем скорее со всем этим будет покончено, тем лучше, - в отчаянии сказала она себе, - пока папа еще не успел как следует рассердиться!»
– Может быть, сядем за стол?
– торопливо предложила она, даже не дав Олтону времени поздороваться с ее отцом.
– Нет, мы не сядем за стол!
Картер опустился на стул и уставился на Олтона. Тот стоял перед ним, нервно теребя в руках соломенную шляпу.
– Что это значит, Мозли? Моя дочь не привыкла приглашать в гости наемных рабочих, да и я, признаться, тоже!
Олтон умоляюще взглянул на Эйприл, как будто спрашивая, что делать дальше.
– Ну давай!
– прошептала она, пытаясь его подбодрить.
– Начинай!
– Начинай что?
– Картер встал и вцепился в спинку стула.
– Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что все это значит? Мой ленч остывает, а я вынужден стоять здесь и любоваться своим бездельником-конюхом!
– Папа, ну выслушай же его, наконец!
– проговорила Эйприл чуть не в слезах.
– Я прошу тебя…