Безымянная тропа
Шрифт:
Дэнни не мог скрыть своего облегчения. По крайне мере, они поняли.
— Не идут ни в какое сравнение с «Райдерс Вейвс» это специальный разворот в порнографическом мужском журнале «Фиеста», — сказал Брэдшоу, как ни в чем не бывало, — если ты понимаешь, о чем я?
— Да, — застенчиво сказал Дэнни, — думаю, да.
— Только вот, нет, Дэнни, — сказал Винсент.
— Ты не понимаешь, что он имеет в виду.
Настроение в комнате снова изменилось в одно мгновение.
Брэдшоу взирал на него этими
— Как видишь, то, о чем мы говорим — старая добрая порнография для взрослого мужчины с горячей кровью. О тех вещах, которые любой мужчина будет горд иметь в своем тайнике, пока его старая леди не прознает об этом. И даже, если узнает, ну, «Мне очень жаль, дорогая, но…», и ты можешь отшутиться, перевести стрелки. Она может не говорить с тобой день или два, но это… отлично, еще один добавленный бонус в большинстве современных браков. Но то, что было у тебя в тайнике — немного другое. Оно очень далеко от нормального.
— То же самое, — сказал Дэнни, но его голос стал слишком высоким. — Чуть жестче, вот и все.
— Откуда, во имя Бога, ты взял все это? — спросил Винсент.
— Амстердам, — пропищал Дэнни. — Я езжу в дальние рейсы, некоторые из них в Европу. Там много таких вещей. Все их смотрят.
— Нет, не смотрят, Дэнни, — сказал ему Винсент.
— Девочки в белых хлопковых трусиках, — запричитал Брэдшоу, — в школьной форме?
— С леденцами во рту, — пробормотал с отвращением Винсент.
— Они все совершеннолетние, — заверил их Дэнни, его голос снова надломился.
— Ты уверен? — спросил Винсент.
— Да, конечно.
— Как ты можешь быть, если только не ты делал снимки?
Брэдшоу поднял один из журналов и пролистал его.
— Большинство из них выглядит так, будто им, вероятно, четырнадцать, пятнадцать, — и он покачал головой из-за порочности мира. — Мишель пятнадцать, не так ли, Дэнни?
Лицо Дэнни покраснело, стыд жег его, как физическое ощущение. Что Фиона подумает, если узнает о его маленьком омерзительном секрете? Она никогда не поймет, а эти двое, вероятно, скажут ей ради забавы.
— Мне нужен адвокат, - наконец, сказал он.
— Зачем тебе адвокат? — спросил Брэдшоу. — Тебя не арестовали, ни в чем не обвинили, — и он замолчал. — Зачем тебе адвокат, Дэнни? Что ты сделал?
— Ничего.
— Только виноватые мужчины просят адвокатов, Дэнни, — сказал Винсент.
— Была ли это ее ошибка? — спросил Брэдшоу, его тон снова стал нормальным. — Ставлю, что да, — и он кивнул, как будто случайно натолкнулся на правду. — Она расхаживала вокруг в своем белье? Вероятно, она не понимала, что делает, — предложил Брэдшоу, — или, может быть, понимала. Так и было, Дэнни? Она наслаждалась, утирая тебе нос?
Дэнни потряс головой.
— Ты хотел преподать ей урок, показать, что к чему, хм-м,
— Я не… — запнулся Дэнни, протестуя. — Я никогда не трогал Мишель.
— Ну же, Дэнни, ни разу? — пожурил Брэдшоу, — все это время под одной крышей? Ты должно быть думал об этом.
— Где она, Дэнни? Что ты с ней сделал? — спросил Винсент. — Ты знаешь, что хочешь сказать нам, а мы узнаем, так или иначе, так что сэкономь нам время и труды.
— Ты почувствуешь себя намного лучше, когда расскажешь, — добавил Брэдшоу, — поверь мне. — Это будет казаться огромным весом, поднятым с твоих плеч.
— Я хочу…
В глазах Дэнни появились слезы, и он сморгнул их, прежде чем продолжить.
— Что ты хочешь? — спросил Брэдшоу. — Расскажи нам, Дэнни, — подтолкнул он.
— Мне нужен адвокат, — повторил настойчиво Дэнни, затем большой мужчина вытер глаза.
Брэдшоу медленно встал и навис над Дэнни, как темное облако.
— Я не был уверен до этого момента, — сказал он запуганному водителю грузовика. — Я хотел дать тебе кредит доверия, пока не увидел твою реакцию на твой… — он, казалось, подыскивал подходящие слова, — маленький грязный секрет.
Констебля придвинулся еще ближе.
– И затем я знал, просто знал, ты тот еще подлец. Ты скрываешь что-то, и мы теперь знаем, что. Что ты сделал с ней? Что ты сделал с Мишель?
— Я… - голос Дэнни прозвучал писком, и он прочистил горло. — Мне нужен адвокат.
Винсент и Брэдшоу обменялись взглядами.
— Нет нужды в этом, Дэнни, — обходительно сказал Винсент. — Мы закончили, пока что.
***
— Мы сидим здесь больше часа, — сказала она ему.
— Такова журналистика.
— Нет, — сказала Хелен, — журналистика — это написание вещей. Ведение наблюдения за домами людей, ожидание, когда они уйдут, это для полицейских или частных сыщиков.
— Ты можешь постучаться к ним в дверь, но я подозреваю, что это не сработает. Я говорю по опыту, — напомнил ей Том.
Они еще какое-то время посидели в тишине, наблюдая за домом Бетти Тернер через лобовое стекло машины Тома.
— Как он делает это? — внезапно спросил Том, как будто Хелен имела доступ к его мыслям.
— Делает что?
— Заставляет их пойти с ним, — он пожал плечами, и она поняла, что он говорит о Ловце детей.
— Они не маленькие девочки. Им по десять или одиннадцать лет. Они знают, что нельзя разговаривать с незнакомцами. Все девочки знают в их возрасте. Знают ведь? Ты знала?