Безымянные боги
Шрифт:
При упоминании о шрамах Цветава побледнела, а после лицо её налилось кровью. Она уже собиралась высказать дурню-десятнику всё, что накопилось за минувший день и это утро, но тот только отмахнулся.
— Позже спорить будем. Надевай. Не хватало, чтобы нас тут схватили.
Пришлось повязывать дурацкий платок, хорошо хоть с утра оделась в сарафан Сияны, великоватый, но хоть не висевший как на пугале, а то в своих портах и куртке смотрелась бы ещё нелепее. Ждан критически осмотрел её, кивнул довольно и вновь взвалив кузов на плечи, двинулся прочь из детинца.
Повезло
Глава 18
Когда Ждан пришёл в гридню, десяток уже закончил бег с мешками песка на плечах. На радость десятнику к концу дистанции уже никого не приходилось тащить на себе. Бокша лихо скинул тяжесть на землю, доложил об отсутствии происшествий за ночь и минувшую часть утра. Ждан доклад принял благосклонно, и повёл десяток к площадке, засыпанной песком, сегодня у них планировались занятия по «увечному» бою. На кулачках отроки стояли уже неплохо, хоть тот же Мороз из-за своей тучности не раз получал синяки, но бой — это не масленичный сход на льду. Оно, конечно, и такая сшибка многому учит, но точно не как противника быстро убить, а в сшибке с упырями или другими тварями может так статься, что не успеешь меч или кинжал достать, а то и выбьют подлым ударом оружие из руки. Потому и требуется знать, как быстро врага изувечить даже пустыми руками.
На роль упыря Ждан, конечно же, взял Бокшу, не из вредности, просто отрок был самым быстрым и ловким, если на таком сработает боевая ухватка, то остальным только понятнее будет. Сначала объяснил, куда бить, чтобы только боль вызвать. Многие, кто в подлых кабацких драках привык кулаками махать, норовят пониже пояса врагу припечатать, да только такой удар упырю, как медведю затрещина — может, и неприятно, но ничего с ним ровным счётом не будет. Зато если горло ударом смять или глаз выбить, это подействует куда лучше, путь на слух тварь реагирует почти также, как и на зрение, но всё же можно выиграть пару мгновений, а это уже немало. Локти да колени у упырей крепче людских, бить да крутить надо изо всей силы и ещё клыков опасаться их как раз лучше всего латной рукавицей или локтем в кольчуге выбить постараться. Понятно, что без оружия долго не продержишься, но бывает, что и в свалку из тел попадёшь и биться приходится не на ровном песочке, как сейчас, а на камнях или в буреломе. За один день всего не расскажешь, так что отроки упорно пыхтели, крутили друг другу руки, примеривались к шеям, били локтями и коленями по подвешенным на верёвках чурбакам, подмотанным пенькой, чтобы до дубовой твёрдости набить удары, чтобы не подвела наука в бою.
Занятие отвлекло Ждана от дурных мыслей, потом наставлял, как за зброей следить, как правильно оружие точить, если нет рядом оружейника, как от ржавчины уберечься, как пучки травы, да веточки к одежде приладить, чтобы с пяти шагов тебя никто разглядеть не смог. Радовало, что слушали внимательно, Бокша, уж на что балбес и тот старательно всё повторяет, не препирается больше.
Когда к волхвам на занятия десяток отправил, слегка выдохнул и решил, наконец, Пятоя навестить. Плохо, конечно, что с Уйкой придётся встречаться, но тут уж ничего не попишешь. А может, и разминутся с
Пока шёл к гридне, где расположился десяток Уйки, размышлял об увиденном утром возле поруба. Если верить Цветаве, травиться у дозорных повода не было. Их и в поруб-то посадили только потому, что заявились аккурат после того, как Ждан колдунью прищучил. Но это скорее для порядка — вестовая птица до Вежи за день долетит, да ещё день обратно будет добираться. А их почти седмицу в заточении продержали. Почему? Цветава говорит, что заметили они армию невиданных размеров, но ни Военег, ни князь-воевода, ни сам волхв Явор об этом — ни слуху ни духу. Значит, кому-то нужно, чтобы о надвигающейся опасности не так много человек знало. Теперь, когда всех потравили только одна Цветава и может рассказать, что армия из Гнилых гор чуть ли не под стенами стоит. Не поэтому ли её разыскать хотят?
Здесь ещё один вопрос возникает: можно ли этой самой Цветаве верить? Он ведь сколько её знает? День, да и то неполный. Может, и по-другому история эта сказывается — пустили изменники в Хоронь десяток, чтобы они чёрное своё дело сделали: ворота открыли, врагу, воеводу, да ратников отравили, людей под смерть подвели, а тайный приказ это проведал, да самих лиходеев к стенке прижал, вот они от страха или чтобы ничего у них не выведали, сами себя и порешили. Только вот не вяжется это с тем, что девица заявилась к ним с Сияной, да ещё с какими-то приветами, от Вячко, с которым Ждан хоть и не на ножах был, но и не сильно дружил.
Ох, лучше бы и не начинал думать. Только голова кругом пошла.
Стоп! Стражники возле поруба сказали, что отравленные дозорные были как-то связаны с нападением на княжну. Но эту самую «княжну», он самолично удавил прошлой ночью, и никаких дозорных с ним не было. Выходит, стражник врал или ему самому кто-то просто предложил удобную историю.
Десятка Уйки на месте не оказалось, Ждан попробовал узнать, что такое стряслось и немало огорчился, узнав, что десяток убыл из крепости.
— Неужели их в горы отправили? — спросил он у десятника Найдёна, который командовал четвёртым десятком.
— Да если бы, — только отмахнулся тот. — Отрядили их в помощь разбойному приказу.
— Пограничный дозор разбойному приказу? И сотник согласился?
— Нет, конечно, только некуда ему деваться. Вестовой-то от самого князя прискакал. Помнишь, недавно обоз потравили?
Ждан кивнул. Как тут не помнить, в этом самом обозе должна была ему помощь прийти, да не срослось.
— Так вот, — продолжил Найдён, — выследили вроде ту ватагу, да она велика оказалась — одних стрелков с самострелами пять человек. В общем, ловцам тоже досталось, вот и выпросили хоть десяток на подмогу.
— И Уйке так не повезло?
— Он сам вызвался. Надоело ему, вишь ли, на лавке сидеть, да чурбаки мечом колотить. Поднял десяток, да и ускакали они с вестовым.
— Ясно, — огорчённо протянул Ждан.
— А ты чего хотел-то? Вы же с Уйкой вечно друг дружке норовили нос разбить?