Безымянные боги
Шрифт:
— Куда ещё бежать? — удивилась та. — К печнику? Ты своим дурным лбом чуть печку вдребезги не разбил.
— Дура! — рявкнул Ждан, с трудом поднимаясь. — Они же меня настигли, и тебя погубят!
— Пьян, — уверенно заключила вдова.
— Не похоже, — ответила ей девица. — Кинулся он на меня не по-пьяному, да и язык не заплетается.
— Ты ,может, хоть объяснишь, чего ты шальной такой? — прервала очередной крик Ждана вдова. — И почему весь чёрный будто углежог какой-то?
—
— Она из Вежи. Тебе привет принесла, от Вячко.
— Лжёт!
— Да, ты кто такой, вообще?
Ждан вдруг понял, что всё происходящее уже не очень-то похоже на очередную попытку его прикончить: в доме тихо, никто его не подстерегал ни в сенях, ни у ворот. Девица ловко его обставила в рукопашной, но добивать не стала, а наоборот, вон, в руках тряпицу смоченную держит. Что же это за душегубка такая, что сама бьёт, сама в чувство приводит?
— Это Ждан и есть, — ответила за десятника Сияна. — Я думала, ты догадалась уже.
— А он на всех гостей с кулаками кидается?
— У нас не бывает гостей, — буркнул Ждан, поднимаясь с пола и ощупывая голову. На лбу вздувалась здоровенная шишка. — В баню пойду.
— Сходи-сходи, а то ты чёрный, будто…
— Слышал уже.
Он, не оглядываясь, вышел в сени, толкнул дверь и вышел во двор.
— Ну, что? — спросила Жужка. — Как я? Правильно врага выследила.
— Молодец, — похвалил Ждан, и она счастливо заколотила хвостом по пыли. — Только ты в следующий раз предупреждай, сколько врагов и как они выглядят.
— Поняла, — вытянулась в струнку дворняга.
В баню он сразу не пошёл, сначала спрятал в тайник кинжал, а заодно достал тускло отсвечивающий в сиянии самосветного камня обруч: потёртый, частью позеленевший от старости, слишком узкий для его лапищи. Когда ему было шесть, как раз впору был. Пока держал в руках, с лица не сходило странное выражение, будто пытался что-то припомнить, да никак не мог. Чуть погодя, осторожно положил вещицу на место, следом сунул шапку-невидимку и пошёл мыться, но задумчивость никуда не делась.
Банник появился, когда Ждан плеснул кваса на угли.
— И не совестно тебе, — укорил он. — В темноте, да в одиночку мытьё устраивать? Не твоё сейчас время! Запарю до смерти!
— Так, в крепости, почитай, никогда темноты и нет, — растерялся Ждан.
— Дурной ты, — покачал головой банник. — Одно хорошо, что не подлый, а умишко будто у зайца.
— Поблагодарить тебя хотел, хозяин-батюшка.
— Это за что же? Если за мудрость мою, так род людской вообще умом не блещет, — отозвался банник.
— Шапка твоя чудесная мне сегодня два раза жизнь сберегла.
— А! — Обрадовался старик. — А ты брать не хотел. Придушил кого?
—
— Придушил — это хорошо, — довольно повторил банник. — Хоть не добрых людей?
— Ведьму.
Банник, кажется, аж засиял весь, под слоем грязи.
— Так её, собаку паршивую! — прорычал он и плеснул ещё кваса на угли.
— Гонишь уже? — спросил Ждан. — Третий пар твой.
— Сегодня можно, — благодушно ответил банник. — Хлеба мне притащи только, да соли побольше насыпь, не скупись. Праздновать буду!
Вымывшись хорошенько, Ждан оставил баннику кадушку с водой, долил кваса в ковш и пошёл за хлебом. Он надеялся, что Сияна уже легла спать и увела гостью, имени которой он так и не спросил, с собой, но не тут-то было. Стоило войти, как обе уставились на него, будто гвоздями к стене приколотили. Он, не обращая на взгляды внимания, отрезал от каравая добрый кусок, посолил круто и отнёс в баню. Когда выходил, услышал довольное чавканье и невольно улыбнулся.
— Случилось что, Жданушка? — осторожно спросила Сияна, когда он снова зашёл в горницу.
— Лана убили, — сказал он, усаживаясь на лавку. — Вместе с хозяйкой, у которой жил.
Сияна охнула и закрыла лицо руками, а гостья только заморгала непонимающе.
— Мы, похоже, с плохого знакомство начали, — помедлив, сказал Ждан. — Давай-ка, девица, заново попробуем. Меня Жданом зовут, я тут десятник над отроками.
— А меня Цветава, — ответила девушка, не заметив, как он вздрогнул от её имени. — Я из дозора Вежи. Мы сюда шли да заметили большую армию меченых. Когда до крепости добрались, то посадили нас в поруб. Пять дней я просидела, только минувшим днём вышла и сразу тебя искать пошла.
— Зачем?
— Привет тебе принесла от десятника Вячко. Он сказал, ты поймёшь.
Ждан только кивнул и попросил:
— Давайте-ка спать ложиться. Утро вечера мудренее.
— Так, уже мудренее некуда, — откликнулась оправившаяся от новости Сияна. — Я хотела Цветавиным товарищам пирогов испечь.
— Доброе дело, — кивнул десятник.
— Вот уж тебя забыла спросить, — насупилась вдова. — Печь от твоих дурацких плясок едва не рассыпалась.
— Погорячился я, — смутился Ждан.
— А ты кровь остуди — воду потаскай из колодца.
— Сделаю, дай хоть минуту роздыха.
— А кто такой Лан? — спросила Цветава, чтобы хоть как-то приостановить начинающуюся перепалку.
— В десятке вместе ходили отроками, — ответил Ждан, — вместе с Вячко и Любимом. Как они там, в Веже?
— Вячко отроков гоняет по крепости, — пожала плечами Цветава. — А Любим в полусотню к волхву Твёрду попал и уже сам десяток в горы водит.