Безымянные слуги

Сухов Лео

Нежить появилась, когда мы уже причалили и устраивались на ночлег. Тварей не было видно в темноте, но зато хорошо было слышно. Они чуяли наши следы, чуяли наш запах даже на таком расстоянии, рыскали среди деревьев, но добраться не могли — и от этого становились только злее.

Спали мы все вповалку, кто где лег — там и уснул. Одеял всё равно на всех не хватало. Радовало, что здесь, южнее Мобана, лето уже вступало в свои права, и ночами не было до дрожи холодно. Пятнадцатая даже не выставила дозорных, но проснувшийся и отправившийся по малой нужде боец перебудил

всех воплями, что Линг взят.

В стороне города над землей поднималось оранжевое зарево пожара.

— Они сходу взяли город! Что же делать? — запаниковали несколько человек. Пока ещё шёпотом, но до истерических воплей было уже недалеко.

— Какой город, придурки? — в сторону паникующих крикнул Шасть. — Это сожгли внешние постройки и мост через реку — там вся середина деревянная специально. Раз сожгли, то армия сюда не переправится, так что успокойтесь.

— Да откуда ты знаешь? — спросил кто-то из бойцов.

— Я три года назад видел, как спалили село — вот там зарево даже больше было, — ответил Шасть. — А это так, лёгкий пожар.

— Идите все спать! — приказала Пятнадцатая. — Завтра нам ещё очень много нужно сделать.

Глава 15

— Еды нет, плот далёк от вчерашней идеи самого себя, а мы еле стоим на ногах, — проговорил задумчиво Шасть, глядя на покрытую туманом реку.

Я усмехнулся и выдал подсказку от своей памяти:

— Нет в мире совершенства!

Из всего отряда не спал только Шасть. Получается, я проснулся вторым. Но это случилось не от любви к ранним подъемам — просто к утру стало холодно. Бойцы лежали на земле, прижавшись друг к другу как стая каких-то удивительных созданий, а я умудрился откатиться в сторону. Нелюдимый, да.

Почему проснулся Шасть — я не знал.

— Нет такого, — согласился Шасть. — Но решать вопрос придётся. Еду где-то надо достать.

— Как думаешь, крестьяне и жители с другого берега реки успели уйти в город? — поинтересовался я.

— Не знаю, а что?

— Если ушли, то можно забрать то, что осталось, — пожал плечами я. — А если не ушли, то поскребём по сумкам и поясам, найдем денег — и купим.

— Забрать — это ограбить, — с сомнением проговорил Шасть.

— Через пару дней на этом берегу будет не протолкнуться от серых людей, — я сам удивился безразличию в своем голосе. — А они не нежить и кушают, должно быть, обычную еду. Мы просто заберём часть провизии, которая и так достанется им. Ну если найдем, конечно.

— Людей они тоже кушают, — мрачно проговорил боец, но других возражений не нашел.

Шасть снова уставился на реку, а я решил понять, что со мной произошло. Многие дни мне вдалбливалось, что нельзя брать чужое. Если ты собираешься что-то получить от аори, то должен заплатить сполна. В устах тех, кто говорил «сполна», это слово явно имело тот же смысл, что и слово «чрезмерно». Ааори должны искупить свои прегрешения из той жизни. Вот только как можно искупить грехи, которых не помнишь? И сколько было у меня лично грехов, за которые меня лишили памяти, свободы и выбора в жизни? Да и самой жизнью

требуют рисковать. Кажется, учителя в школе несколько перестарались, вдалбливая нам мысль, что мы всем должны — раз я понял, что это мне, дармовому защитнику, местные должны приплатить. Озвучивать эту мысль я, привычно, не стал.

— Воспринимай это частью нашей войны с неживыми, — предложил я. — Просто мы не будем это делать на виду у жителей города.

— Ладно, — Шасть кивнул, что-то решив для себя. — Буди Пятнадцатую. Пора нам что-то делать…

Десятника будить не пришлось: она уже проснулась сама и начала поднимать бойцов. Увидев меня, Пятнадцатая приветственно махнула рукой. Я подошел и пересказал ей разговор с Шастем. Пятнадцатая странно на меня посмотрела и задумалась.

— Без еды мы долго не протянем, — сказал я ей, — а сухари и сухофрукты сегодня уже закончатся. Что там из припасов — крупа и мясо? Судя по количеству, это на пару перекусов.

— Страшно это делать, — Пятнадцатая оглянулась вокруг. — Но… если другого выхода не будет, так и поступим. Между прочим, я все наши деньги сохранила, так что провизию можно и купить. Только не говори никому об этом. Я тут половине народа не доверяю.

К нам подошли Хохо, Шасть и ещё несколько бойцов.

— Что делаем сегодня? — спросил Хохо.

— Попробуем доделать плот, — ответила Пятнадцатая. — Другого плана у меня нет. Никаких идей ни у кого не появилось?

— Зачем нам плот? — неожиданно высказался один из бойцов. — Давайте уйдем в Аанг или в Тури. Ребята устали!

Многие из подошедших закивали, а вокруг начали собираться остальные выжившие ааори.

— Давайте уйдем посуху! — закричала какая-то девушка. — Нам нет смысла никуда плыть. Нам надо возвращаться в Мобан!

Пятнадцатая явно опешила, но быстро взяла себя в руки.

— Вообще-то вы должны подчиняться приказам десятников, а уже они будут решать, что и кому вы ещё должны!

— Ты не наш десятник! — ответила девушка. — Наш десятник погиб! Ты — Пятнадцатая, вот и командуй своим десятком.

— Уважение, боец! — жёстко сказала Пятнадцатая, и все вокруг замолчали.

Взбунтовавшаяся девушка стояла прямая как струна, даже не пытаясь выполнить положенный поклон. К ней подошло ещё несколько бойцов… и ещё. Наш десяток, Шасть и трое бойцов из шестнадцатого десятка подошли и встали рядом с Пятнадцатой, доставая оружие. К девушке присоединилось ещё несколько человек — и вместе с ней против нас оказалось уже полтора десятка.

— Уважение, боец, — повторила Пятнадцатая упрямо.

— Пошла ты! — ответила девушка, что добавило ей ещё пару сторонников.

В воздухе нарастало напряжение.

— Пятнадцатая, а пускай они проваливают, — проговорил я, за что заслужил злой взгляд от Пятнадцатой, а бунтари — ещё нескольких сторонников.

Это меня не остановило, и я повысил голос, чтобы было слышно всем:

— Пускай валят куда хотят. Им так и так конец. Вот этой дуре — точно!

Все, включая Пятнадцатую, уставились на меня. Только девушка взвизгнула возмущённо: «Сам дурак!».