Биармия: северная колыбель Руси
Шрифт:
Как видно из вышеприведенного, эти объяснения являются издержками той самой искусственной и в корне неверной, на наш взгляд, мнимой теории о фонетической тождественности названий Биармии и Перми.
Итак, вам был представлен в основном весь спектр мнений об этнической принадлежности жителей загадочной страны Биармии. Наши современные исследователи не ушли далеко, основная масса придерживается точки зрения, что биармы – это племена чуди заволочской и карел (корел), обитавшие когда-то на берегах Северной Двины и Белого моря, другая часть историков причисляет к ним пермяков, зырян, вепсов или весь, водь, другие племена, населявшие север Европейской части современной России.
В заключение приводим
Часть 8
Поиски происхождения названия Биармии
За время многовекового спора о тождественности Биармии (Биармаланда) и Перми исследователями делались и неоднократные попытки объяснить происхождение названия загадочной страны.
Если следовать хронологии, то, вероятно, немецкий филолог Иоганн Шеффер в своем труде под названием «Лаппония» (1673) первым сделал попытку отыскать корни происхождения названия Biarmia, однако незнание финских языков, в конце концов, заставило его обратиться к трудам другого ученого, Буреуса (Buraeus), и согласиться с его мнением, что это название происходит от финского слова warama (wara – гора и ma – страна), т. е. «гористая страна». Кроме того, описывая административное деление Лаппонии на округа, Шеффер сообщил очень любопытную подробность, что округа эти делились на крупные участки, называемые byar (бияр), на которых располагалось по несколько селений или кочевий. Из подобных бияров выделялся земельный надел со всякими угодьями для каждой семьи. Конечно, было бы заманчиво так запросто объяснить название страны скандинавских саг, однако на этом не настаивал и сам Шеффер.
Составитель двухтомного сборника «Русские древности» Рафн (Rafn) (1850) полагал, что форма Beormas в записи англосакса короля Альфреда Великого вполне соответствует Biarmar норренского (древненорвежского) языка. Обе эти формы Рафн признавал переходными, а их первоначальным видом считал слово Birm или Birmr, который как нельзя более, по его мнению, соответствует слову Пермь (Biarmar = Permiens-пермяки). Его современник, автор «Кельтского словаря» Обермюллер, объяснял этимологию этого слова от bior = вода (скандинавское – пиво) + ma = страна, место, т. е. выходит водная (пивная) страна или страна при воде. Согласитесь, странное получается объяснение.
Как уже указывалось, первыми, вначале Бангерт, а затем независимо от него Страленберг, отождествили Биармию и Пермь, тем самым признав, что имя первой страны произошло от названия второй. Повторимся, авторитет шведского историка повлиял на многие поколения последующих исследователей, его мнение было принято отечественными и зарубежными историками безоговорочно, как нечто, не требующее доказательств. Не стал исключением и наш знаменитый летописец В. Н. Татищев.
Кстати, в отличие от многих исследователей этого запутанного вопроса, он, один из немногих, дал объяснение названия Биармаланда. В. Н. Татищев, не мудрствуя лукаво, полагал, что в имени Биармия (Бярмия, как он называл), являющемся, по его мнению, словом сарматским (финно-угорским или чудским. – Авт.), местными финскими племенами вместо буквы Б употреблялось мягкое П, поэтому «Бярмия» есть не что иное, как «Пярмия». Как полагал историк, Пермь или «Периама» означала «вольная земля или республика». Более того, Татищев дал еще одно очень интересное объяснение названия Перми, к которому мы обязательно вернемся, полагая, что «Уберма или Пеурма»
Другие сторонники отожествления Биармии и Перми, такие как Шёгрен, Савельев, Лыткин, утверждали, что Пермь является просто новгородской переработкой слова Биармия. Пытаясь выяснить значение слова Пермь, они выводили его происхождение от финско-зырянско-пермяцких корней.
Так, А. М. Шёгрен полагал, что скандинавы узнали о Биармаланде от местного населения, когда прибыли на Русь. Для объяснения толкования этого слова он сделал несколько предположений: во-первых, в этих местах в те времена жили три разных народа, обитающих друг за другом по направлению к востоку: вначале какие-то неизвестные племена, затем финны и, наконец, пермяки, которые сами себя называли другим именем. Во-вторых, когда пермяки соседствовали с финским племенем, то они называли эту область по одному варианту – финским словом Per"amaa, означающем задняя сторона или земля, и по другому – зырянским Perjema, т. е. отнятая земля» и Perim"a – унаследованная земля. Поэтому резонно возникает вопрос, справедливо заметил впоследствии Тиандер, как пермяки могли назвать свою землю унаследованной, тем более отнятой и задней. Более того, имена Perjema и Perim"a в звуковом отношении далеко не тождественны, считал ученый-лингвист, и поэтому переход их в Пермь почти невозможен.
Знаток арабской нумизматики П. С. Савельев (1852) и вместе с ним исследователь народа коми, известный археолог и историк Павел Иванович Савваитов (1815–1895) производили Пермь и Биармию от пермяцкого слова P"a"arma, якобы имеющего одинаковое значение со словом коми языка syrja или syrj"a и переводимого как украина, т. е. она снова была представлена в значении крайней или задней земли. При всем к ним уважении, следует признать их попытку объяснить таким образом значение слова Пермь, как производной названия Биармии, несостоятельной.
Два других исследователя – пермяцкого языка Николай Абрамович Рогов (1825–1905) и коми языка Георгий Степанович Лыткин (1835–1907) производили Пермь и Beormas из зырянского слова parma – поросшая лесом возвышенность. Тиандер когда-то справедливо сомневался в возможности вывести из формы Parma скандинавское слово Bjarmir, т. к. абсолютно не существует этимологической связи между этими словами. Хотя, кстати, недалеко от Чердыни, на реке Зуле, действительно была деревня Парма, имелись и другие места в Пермском крае с таким названием.
Еще один исследователь пермской старины, Ф. А. Теплоухов (1895), справедливо полагая, что корни Bjarm и Beorm имеют скандинавское происхождение, считал, что именно норманны, с чем согласны и авторы книги, занес ли на Русь название Биармии, из которого «посредством порчи получилось Пермь». Далее ученый пояснил свою мысль. По его мнению, новгородцы, узнав по слухам о существовании на востоке богатой Биармии, могли принять за нее первую же страну, в которой они нашли возможным приобретать серебро, ценные меха и прочее, а затем присвоили ей название Биармии, преобразовав его позднее в Пермь.
Были и другие попытки, иногда даже наивные, объяснить название Биармии, однако они не выдерживают никакой критики. Так, например, архимандрит Макарий при написании труда о житии святого Стефана Пермского (1856), в патриотическом порыве попытался объяснить скандинавское название Биармия образованным только из пермяцких слов. Причем он представил несколько словопроизводств:
Би (огонь) + ур (белка) + му (земля) = Биурму – «страна огненной (красной) белки»;