Бифуркатор
Шрифт:
– Понимаю, но... как же бредово это звучит.
– Привыкай. В последние дни наши жизни рушатся со скоростью Чернобыльской АЭС.
– Хорошо, и откуда же эта аномалия?
– пожимаю плечами я, добивая второе яйцо. Не-смотря на тихий шок, творящийся в кухне, отмечаю про себя особый вкус яичницы при наличии томатов.
– И можно ли как-то вытащить Андрюху оттуда?
– Мне кажется, практически невозможно, - качает головой Стёпка.
– Не каждый человек может по желанию встать и пойти путешествовать
– Но!
– Я вскидываю вилку.
– Ты говоришь, что практически невозможно. Значит, какой-то шанс ты оставляешь.
– Да, - кивает Стёпка.
– Так а что это за шанс? Он реален?
– Он реален, - кивает Стёпка.
– Ты спросил сейчас, откуда эта аномалия...
Отодвинув пустую тарелку, я придвигаюсь к Стёпке поближе. Сердце бултыхается в груди как рыба в ведре.
– Мне кажется, есть некто ответственный за происходящее. И если мы его найдём, то мо-жем проникнуть за грани реальности, - голос Стёпки падает почти до шёпота.
– Мне страшно, - честно говорю я.
– Но продолжай.
– Вспомни, тем днём к вам пришли из кабельного телевидения. И что на это сказал Анд-рюшка?
– Эммм... что он сказал?
– признаюсь я в своём беспамятстве.
– Ты мне рассказывал, что он стоял у окна и говорил, что так не должно быть. Я очень хорошо запомнил эту фразу.
– Ты уже тогда начал обдумывать эту невероятную теорию?
– хмурюсь.
– Ну... что-то в голове шевелилось, - кивает Стёпка.
– То есть, твой брат проживает два-дцать третий раз двадцать третье июля, мы все делаем всё по сценарию. Но вдруг приезжает откуда-то кабельная компания.
– Может... он проходит в разные миры каждый июль? Как бы, в каждом июле разные события, - предполагаю я.
Стёпка на секунду задумывается, потом качает головой.
– Исключено. Он может менять прошлое сам, судя по всему. Например, та ситуация с яйцами. Сказать, почему в яичнице не оказалось тухлого яйца?
– Почему?
– Потому что он заставил тебя задуматься. Если бы Андрюха ничего не сказал, ты бы обязательно разбил тухлое. Но он сбил тебя, заставил задуматься, и ты выбрал хорошее яйцо. События меняются если только на них влияет он. На приезд кабельщика он никак не мог повлиять.
По спине побежали мурашки.
– Ещё пару фактов, - продолжает Стёпка.
– Пока ты там прихорашивался для Вероники, я ждал тебя на крыльце. Вышла твоя мама, оценила кабельщика и сказала, что у соседей накрылось кабельное. Вот он и проверяет сеть. Потом она ушла, а когда ты вышел, помнишь, фургона уже не было.
Я задумываюсь.
– Да, это я помню, - киваю.
– Так вот, фургон отъехал, но он не затормозил у соседнего дома. Он просто уехал. Я ви-дел, как хвост ГАЗели мелькнул за поворотом. Почему же они не стали проверять другие дома? Он копался
Мой разум всё больше и больше теряется в сюрреальности.
– Чёрт, Стёпка, да ты гений, - хмурюсь я, и друг довольно откидывается на спинку стула.
– Чёрт, как жаль, что мы не запомнили название фирмы.
– Ты не запомнил, - лукаво улыбается Стёпка.
– И в этом есть ещё одна фишка. Пойдём со мной.
Друг повёл меня в свою комнату. Пока проходили под узкой мрачной лестницей, где в коричневой тьме на стенах спрятались старые фотографии, Стёпка продолжает говорить:
– Компания называется Сомерсет. Я выяснил у родителей, ни к какому Сомерсету наш район не подключен. Нас обслуживают Дом-сеть и Саратов-ру. Совсем другие кабельные компании, у которых даже дочерних фирм в виде Сомерсета нет. Сечёшь?
– Твари, - сжимаю кулаки я и вхожу за Стёпкой в его комнату. Только вчера мы плакали здесь, скорбя о смерти близких. Сегодня, стоило войти в дом, окунаешься в постпразднич-ную атмосферу: лёгкий беспорядок. И лишь фотография тёти Марины на камине напоминает: вчера проходил далеко не праздник.
Стёпка садится за компьютер и двигает мышью. Ушедший ранее в сон монитор просы-пается и являет моему взору сайт компании Сомерсет. Коричневый фон, жёлтенькие буквы, слева мерцает знакомый логотип: трёхлистный клевер. Под витиеватой надписью кричал гордый лозунг: Если у вас сломалось, мы починим!
– Вот они. Я побывал на их сайте. Знаешь... По-моему, это маска.
– В смысле, - хмурюсь я, оглядывая заглавную страницу.
– Тут нет никакого контента. Ни отзывов клиентов, ни адреса, ни гостевой книги, ни фо-рума. В Контакте о них ни слова.
– Блин, но для чего-то они создали этот сайт?
– Вот и я подумал, - Стёпка поглядел на меня и хитро прищурился.
– И догадался. Они сделали его как средство связи. Смотри, внизу страницы есть мыло, куда можно высылать письма.
В комнате зависла тишина, только системник жужжит. Мы со Стёпкой переглядываемся и понимаем друг друга без слов. Он уже открывает свой ящик и спрашивает:
– Что писать?
Внутри меня закипает волна отчаянья и вроде ярости.
– Можешь открытым текстом написать: твари, сволочи, гады, верните брата!
– говорю.
– Нет, погоди, - Стёпка усмехается.
– Это могут быть нормальные ребята.
– То есть, ты ещё сам до сих пор не веришь в свою теорию?
– Тебе она кажется безбашенной?
– друг косится на меня.
– Она мне кажется невероятно невероятной. Сказкой. Фантастикой. Ну и все другие слова на эту тему.
Внезапно взгляд Стёпки под очками становится мягким и потешным, наверное, с таким я смотрел на опарыша, когда тот спрашивал о дате смерти от проглоченной бусинки.