Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
Второй ответ Разгуляеву тоже пришелся по нраву.
Он пронзил Александра острым взглядом и проговорил:
— Ты ведь, конечно же, знаешь, что официант обязан зарабатывать чаевые, которые после рабочей смены сдаются в общую кассу администратору.
— Нет. Впервые слышу об этом, — честно признался экзаменуемый.
— Так вот, представь, что клиент расплатился за ужин, и тебе надобно принести ему сдачу. Предположим, пятьдесят целковых. Твои действия?
На сей раз Васильков уловил суть подвоха.
— Понесу разными купюрами, — отчеканил
Разгуляев приподнял бровь.
— Объясни.
— Трезвый оставит на чай червонец, от силы два. Пьяный же легко расстанется с четвертаком.
Тимофей напрягся, ожидая реакции Иннокентия.
Тот откинулся на спинку стула, удовлетворенно качнул головой, улыбнулся и заявил:
— Я смотрю, ты неплохо соображаешь.
— А я что говорил! — воскликнул дворник. — Ну что, берешь?
Холеные пальцы снова выдали барабанную дробь. Разгуляев был почти согласен. Но небольшие сомнения у него все еще оставались.
— Ты не любитель погазовать? — спросил он скорее для проформы, так как внешний вид племяша дворника Тимофея на алкогольную зависимость никак не намекал.
Васильков наморщил лоб, пытаясь припомнить, что в блатной музыке означает слово «погазовать».
Тут ему помог Тимофей.
— Выпивает, но в пределах, — сказал он. — Ни загулов, ни прогулов за ним не водится.
— А рука серьезно повреждена?
Сашка осторожно вынул левую руку из перевязи, закатал рукав и показал на предплечье заживший шрам от ранения. Это было одно из удивительных совпадений. Майор Васильков и младший лейтенант Аверьянов примерно в одно и то же время получили ранения левых верхних конечностей.
— Осколком? — уважительно поинтересовался Иннокентий.
— Да. От немецкой мины.
— И что говорят врачи?
— Пообещали, что восстановится и будет как новая. Она и вправду месяц назад висела как плеть, а сейчас понемногу оживает, — ответил Александр и для наглядности пошевелил пальцами.
— Хорошо. Я приму тебя, — озвучил, наконец, свое решение администратор. — Но пару недель будешь работать без оформления. На испытании, так сказать.
— Согласные мы, Иннокентий, согласные, — заявил дворник. — Когда ему выходить?
— Завтра к восьми утра надо подойти к служебному входу. И вот еще что. Приодеться бы ему не помешало. — Разгуляев указал взглядом на одежду племянника. — Черный костюм, белая сорочка, темный однотонный галстук и туфли. Лучше всего это сделать на Преображенском рынке. Там есть из чего выбрать, да и подешевле выйдет, чем в центре.
— Сделаем, — ответил Александр и поинтересовался, чтобы полностью соответствовать статусу соискателя:
— А что по заработку?
Администратор усмехнулся и ответил:
— Не боись. Будешь меня слушаться — на хлеб с маслом тебе вполне хватит.
Глава 5
— От
Он был мрачен, неразговорчив и взвинчен.
Бойко удивленно посмотрел на него и повторил прежний ответ:
— Молчит.
— А Костя его хотя бы видел?
— Вчера они с дедом-дворником ходили в коммерческий магазин и на рынок. Домой вернулись под вечер, с продуктами и водкой.
— Черт возьми. — Старцев тяжело вздохнул. — Я уже, признаться, жалею об этой затее. Отправили мы товарища на верную погибель, в самое логово бандитов, мать их за ногу!
Солнце почти добралось до зенита, очередной денек грозил стать самым жарким в июне. Ни облачка в небе, ни порыва ветра. Даже глухая тень не спасала от зноя.
Старцев с Бойко прогуливались вдоль парапета, приподнятого над асфальтом. Ворота всех пакгаузов были распахнуты, внутри специалисты угрозыска совместно с сотрудниками продовольственной базы проводили внеплановую ревизию. Проще говоря, они считали, сколько исчезло товара после ночного бандитского налета.
— Костю тоже предупреди, чтоб был поосторожнее. Каждый день туда пусть не шляется. Райончик тот еще.
— Само собой, — сказал Бойко. — А у вас как? Нашли что-нибудь?
— Глухо, — со вздохом ответил Иван. — Чисто работают, сволочи. Три трупа и ни одного нормального следа.
Об ограблении продовольственной базы Северного вокзала стало известно лишь утром, когда к проходной стали подтягиваться сотрудники и рабочие. Они сразу же заподозрили неладное. Ворота открыты, собак нет, охранников не видно. Заглянули в сторожку, а там!. Тут же позвонили в милицию. Прибыл наряд, осмотрел место происшествия и сообщил в МУР. Ну и завертелось.
Первый охранник был убит двумя ударами ножа — в сердце и в шею — внутри сторожки. Там же его и обнаружили утром на полу, залитом кровью. Два других сторожа приняли смерть на территории во время обхода. Один за дальним пакгаузом. Бандиты его нагнали сзади и сразили сильным ударом по голове. Может, фомкой или еще чем тяжелым. Последний охранник, бородатый мужик лет шестидесяти, лежал шагах в тридцати от главных ворот. Его свалили выстрелом из пистолета, а добили опять же ножом. Нашли и двух собак, отравленных ядовитой пищей.
— В общем, Олесь, сработали уголовники профессионально и чисто, — проговорил Старцев. — Нашли мы следы от колес тяжелой машины, грузовика или автобуса. Недалеко от ворот валяются осколки разбитого стекла. Сторож успел разок выстрелить из берданки и, похоже, попал в окно уезжавшего транспорта.
— И это все? — разочарованно спросил Бойко.
Иван поморщился и ответил:
— Практически да. Еще пара окурков у ворот пакгаузов, сожженные спички. Ну а ты разузнал что-нибудь?
Несколько минут назад Бойко вернулся с обхода прилегающих жилых домов. По его безрадостной физиономии Старцев сразу угадал, что толку от опроса общественности не было, и все же спросил. Так, на всякий случай.