Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
Согласно этому постановлению, Квилецкий обеспечил себя неплохим немецким автомобилем «Wanderer W23», выпущенным в 1939 году. Довольно мощный, скоростной, правда, слегка поцарапанный с левого борта. Множество раз он имел возможность прикупить авто поновее и пошикарнее. К примеру — «Maybach SW38». Но Казимир понимал: таких машин в Москве немного, он будет выделяться, привлекать внимание. А «Wanderer» удобен, хорош и в то же время растиражирован.
— Фу-ух, — перевел дух Матвей, когда миновали последнюю из освещенных фонарями улицу — Шереметьевскую.
Автомобиль затрясло на неровностях темной Стрелецкой. Затем они повернули налево и, наконец,
— Гордей, ты не слышишь, что ли? — рявкнул Матвей на открывшего калитку деда.
— Чего?
— Колокольчик заливается! [53] Уйми пса!
— А, это я мигом…
Сашок не стал глушить двигатель и ждал, когда кореша вытащат бесчувственную жертву. Илюха ловко подхватил ее под руки, а пожилой Матвей замешкался. У него сбилось дыхание и не получалось вытащить в дверной проем женские ноги.
53
Колокольчик заливается — собачий лай.
Малой выскочил, оттеснил Матвея…
Квилецкий курил и придерживал створку калитки. Когда процессия проходила мимо, усмехнулся:
— Сашок, ты взялся помогать, чтобы облапать ее?
Тот поудобнее перехватил ношу.
— И для этого тоже.
— Дай-ка ключи — машину сам отгоню.
— В левом кармане…
Казимир выудил из кармана малого связку ключей, уселся на водительское место и погнал «Wanderer» в соседний квартал глухого тупичка, где тот по обычаю ночевал в гаражной тиши.
Вернувшись через полчаса, Квилецкий направился в облюбованную дальнюю комнату, чтобы переодеться и отдохнуть. Женщину временно положили под лестницу, ведущую на второй этаж. Кореша собирали на стол.
Столкнувшись в коридоре с Матвеем, главарь бросил:
— Бороха [54] на тебе. Приглядывай, чтоб наши ей в копилку [55] не лезли.
— А что ж мне с ней делать-то? — подивился тот. — Они ж, кобели, не успокоятся, пока буфера [56] не потискают!
54
Бороха — женщина.
55
Копилка — женский половой орган.
56
Буфера — женские груди.
— Отначь [57] , а корешки пусть за ужином буснут [58] хорошенько.
— Где ж я ее отначу?
— Придумай что-нибудь. Устрой кичман [59] в подполе. Да не переживай — она здесь ненадолго. Завтра придумаем, как от нее избавиться.
— Чего с ней церемониться? Ляпнуть [60] , да дело с концом, — недовольно пробурчал старый уркаган.
— Так и сделаем. — Казимир направился в темноту длинного коридора.
57
Отначить (отколоть) — припрятать, утаить.
58
Буснуть —
59
Кичман (кичеван) — тюрьма.
60
Ляпнуть — убить.
— Ты вечерять-то подойдешь?
— Нет. Посплю лучше…
Закрывшись в комнате, Казимир снял со шкафа большой фибровый чемодан. Уложив его на кровать и открыв крышку, принялся поспешно паковать личные вещи. Покончив с аккуратно сложенным новеньким гражданским костюмом, он вдруг замер, прислушиваясь…
Из залы доносились гитарные аккорды и сочный баритон Илюхи-татарчонка, выводившего куплеты о продажной Марьянке:
Но вот однажды всех нас повязали, Нас было семеро фартовых огольцов, Мы крепко спали и ничего не знали, Когда легавые застали нас врасплох…Завершив сборы, Квилецкий поставил чемодан под окно. Менять генеральский мундир на штатскую одежду он не стал, проверил магазин «браунинга» и сунул в карман горсть запасных патронов.
Костюмчик серенький, колесики со скрипом Я на тюремный халатик променял. За эти восемь лет немало горя видел, И не один на мне волосик полинял…Спустя минуту главарь выключил в комнате свет и распахнул створки небольшого окна. В последний момент он вдруг остановился, будто вспомнив о чем-то важном.
Вернувшись к шкафу, он на ощупь отыскал старый серый пиджак и вынул из его кармана толстую пачку писем от сына, перехваченную бечевкой.
А через восемь лет я вырвался на волю, А ты такая же, как восемь лет назад. Так расскажи мне, Марьяна, по порядку — С каких же пор ты плавишь огольцов?..На сей раз сборы были окончательно завершены.
Трижды осенив себя крестом, Казимир перемахнул через низкий подоконник, подхватил чемодан, поправил фуражку и пошел через сад к дальнему забору.
На другом конце дома светились два открытых окна залы, где гуляли кореша. Сквозь пьяные возгласы был хорошо слышен приятный баритон Илюхи:
Раздался выстрел, Марьяна пошатнулась, И тихо-тихо упала на песок. Она упала, глаза ее закрылись — Не будешь больше плавить огольцов!Ранним утром следующего дня Казимир, одетый в новенький темный костюм, в очередной раз встретился с сыном на тенистой аллее Ваганьковского кладбища.
— Давненько я не вставал в такую рань, — поежился Антон от пронизывающей свежести.
— Я хотел подойти сюда еще раньше, да кладбищенский сторож открывает ворота только в шесть.
Молодой человек до сих пор не понимал, зачем в прошлый раз отец назначил эту встречу на шесть пятнадцать утра.
— Я уволился с работы, — объяснил тот. — Ушел, так сказать, на пенсию.
— Ты серьезно?
— Разумеется. С прошлым покончено. Во всяком случае, туда, где жил и работал, я больше никогда не вернусь. Так что теперь слово за тобой.