Бимайн. Тариф на безлимитное счастье
Шрифт:
Через три ступеньки послышался звон разбитого стекла. Я испугалась не за вазы, а за Иру. Благо она только парковалась, а Аня никак не могла запомнить междверный желобок. Тест на трезвость этого дома.
– Бля, – крикнула Аня.
– Нет, это Ира приехала!
Ну хоть какую-то гадость я была просто обязана ляпнуть. Меня так распирало, что целый вечер я ждала момента съязвить и потом долго на repeat’е просматривать эти кадры в своих воспоминаниях.
– Дура, – ответила Аня (это вроде как относилось ко мне).
– Я
Рай. На земле и без коммунизма.
– Ой, привет, – отвлеклась я на только что вошедшую гостью, которая, видимо, услышала часть разговора.
– Чего, Анька уже напилась? – спросила Ира, уверенная, что только спьяну можно шутить на тему ее интеллекта. Наивная.
– Да, вон с лестницы грохнулась, вазы побила. Буянит.
– Ладно, ее дом – пусть буянит, если хочет. А Алек где?
– Кстати, это Вадик! – Я вытащила с дивана полупьяного мужчину с бакенбардами, пытаясь привести его в товарный вид словами и комплиментами. Ире, видимо, он мало импонировал. Она двигалась в сторону балкона.
– Я знаю, нам надо выпить! – Я ринулась в сторону бара.
– Уверены, что стоит? – Ира косо посмотрела на меня. Этот взгляд относился к моему знанию ее ночи с Маратом.
– Кстати, это Аня, девушка Марата.
– Так. А что, выпить – неплохая идея, – испуганно пробормотала Ира и бросилась к бару.
Вот это да! Мы впервые были солидарны со шваброй пятьдвадцатьпять в этом безудержном рвении. Прогресс на лицо и, наверное, печень.
Аня же готова была меня пристрелить, потому как их отношения держали в тайне – подальше от сглаза. Какой сглаз – когда такая швабра пятьдвадцатьпять рядом! Тьфу-тьфу-тьфу, об стол три раза лучше головой и посильнее.
– И давно у вас? А ты мне с самого начала понравилась. А здорово было бы вчетвером уехать куда-нибудь! – Швабра практически хлопала в ладоши.
Я поперхнулась. В Аниных руках бокалы тряслись от ярости, как микрошейкеры.
– А ты почему сегодня без пиджака? – сказала Аня с набитым ртом, так что струи полились по углам губ.
Ира сняла свитер, оставшись в белой майке на голое тело. Нам с Аней резко понравились все ее пиджаки сразу. А Вадику Ира.
– Нет, девочки, я придумала – надо будет повторить и уехать куда-нибудь вшестером, правда, Вадик? А то как ты свою жену отправишь одну? – Ира не переставала делать шоу все комичнее.
Вадик окончательно потерялся.
– Да он мне не муж! – яростно завопила я.
– Чего опять поссорились? – спросила Ира у Ани, воспринимая мои слова как фарс.
Аня билась головой о столешницу. Вадик искал глазами виски. Ира улыбалась, демонстрируя свою белозубость и не понимая, что лишь обнажает очередную, не застрахованную, прошу заметить, мишень.
Одна я нашла умный выход – спасаться бегством.
Романович с Маратом курили на уличной веранде. Я вылетела туда как ракета и впопыхах пыталась резко донести до них полученный
– Алек, она решила, что мы тут вшестером – она приехала для тебя, Марат с Аней и я с мужем.
– А Вадик? – переспросил Алек.
– Так я же говорю, она думает, что я с мужем!
Марат почесал затылок.
– А Анька там чего делает? – спросил Марат.
– Бьется головой о столешницу и разбила уже три вазы.
Марат помрачнел, двинулся в сторону машины, сел и уехал. Этого жеста ни я, ни Романович не поняли.
– Алек, а что с ним?
– Не знаю, – ответил он в полном умиротворении, практически познав дзен, – нам бы ночь простоять да день продержаться!
– Не зарекайся, нам бы ночь простоять, пролежать, до утра бы дотянуть, а там подмога приедет!
– Какая подмога? – мечтательно начал глядеть в небо Романович.
– Алек! У нас крохотная проблема – нам в десять утра встречать бабушку на вокзале, а к пяти ехать к твоим родителям!
– Слушай, а может, все-таки застрелимся?
Его идеи всегда были на редкость конструктивными.
– Не. Дорого. И потом Аньке же все отмывать придется... Набери Марата, узнай, где он? – нашла я причину отвергнуть предложенный вариант.
Алек отошел метров на пять. А еще придумывают про бабский треп.
– Ну чего? – меня распирало от любопытства, как воздушный шарик от гелия.
– Он подумал, что Ира все рассказала Ане и что она разбила вазы из ярости, и уехал.
И меня еще называют эксцентричной?
– А-а-а. Ну тогда ладно!
– Сейчас вернется. Чего-нибудь в магазине купить нужно? – спросил Алек, чуть отведя телефон ото рта.
– Алиби. Кстати, чего Марат на тему Ирки сказал?
– Что признается Ане после Таиланда.
– А почему после?
– Потому что после. Кстати, билеты, номера – все уже готово. Нельзя же дать пропасть шести тысячам баксов.
– Жмот.
– Не жмот, а сумка Prada.
Мы вернулись в дом. Ире уже было весело, она двинулась в нашу сторону в обнимку с Вадиком и, прихихикивая, выдала:
– А вы знаете, что Вадик ей не муж! Или... – она тыкнула пальцем в его живот, – а у тебя совесть есть, может, ты ко мне просто пристаешь?
– Нет, не муж!
Пойду и я объемся груш. Или все же первоочередно в душ?
25. Частные владения. Охраняются злой женой
Аня стояла возле холодильника и мазала лоб гепариновой мазью. Она брала в руки какие-то предметы, каждый раз все тяжелее, делая вид, что кидает их в Иру, однако оставляла в руках. Но каждый раз мы подсознательно надеялись, что она таки осилит холодильник и закончит наши страдания, но тут же вспоминали про Уголовный кодекс и вздрагивали. А может, просто возлагали все оставшиеся целыми и не разодранными в клочья действительностью надежды на содержимое Indesit, то, что, в отличие от нас, сделано с умом.