Биография нечисти
Шрифт:
— Послушай Готлиб! У нас слишком мало времени! — закричал Сержант. — Выясни нет ли другого выхода! Пожарной лестницы какой или ещё одного лифта.
— Тут и выяснять нечего, — ответил немец. — Я знаю схему электропроводки в этой дыре как свои пять пальцев, а значит понимаю как с инженерной точки зрения спроектирован весь комплекс. Никаких пожарных лестниц в лаборатории не предусмотрено. А запасной подъёмник… В общем тебе это не понравится!
Толстяк замолчал и звякнул бутылкой о стакан. Полилась жидкость. Тут же донеслась короткая нецензурная отповедь на собственную неаккуратность.
— Да
— В общем дополнительный пассажирский лифт располагается в нижней точке шахты, — пояснил Готлиб. — Но добраться туда можно только через «первый блок». «Красный код», если понимаешь о чём говорю.
— Вот же засада! — протянул Сержант, поглядывая на журналиста. — Врубаешься о чём он? Через «первый блок» нам с голым руками не пробиться… Это смертный приговор.
Немного помолчали. Слышно было как на другом конце провода причмокивает Готлиб, очевидно закусывая только что принятую порцию алкоголя.
— Давай парень чини подъёмник, — наконец проговорил Сержант. — Только ради Бога завязывай бухать. И оставайся на связи, чтобы в любой момент мы могли до тебя докричаться.
6
— Яйцеголовые продумали всё, — сказал Сержант. — Запасной выход есть, но воспользоваться им невозможно. Хороший способ держать такое дурачьё как мы под контролем.
— Значит теоретически в красном блоке можно свободно дышать, правильно? — спросил Макс.
— Правильно! Только кто тебя туда пустит. Резерват был заблокирован, когда эвакуировались спецы. Долгие годы туда никто не заходил, и всё это время «ворчуны» были предоставлены сами себе. Они заперты там уже десять лет и не понятно, что за это время с ними стало. Своего рода заповедник активных и голодных уродов, которым не терпится вырваться на волю.
Сквозь ржавые ячеи сетки лифтовой шахты была видна её нижняя часть уходившая вглубь скалы метра на полтора. На дне в сполохах зелёных ламп тускло поблескивала чёрная вода покрытая плёнкой ржавчины. В душе затеплилась надежда взобраться на стометровую высоту своим ходом, но она тут же безвозвратно развеялась. Даже если им и удалось бы заползти каким-то чудом на такую высоту, непреодолимой преградой на пути к свободе стала бы железная платформа подъёмника. Ни люков, ни каких-либо технических проходов в днище этот старый лифт не предусматривал.
— Нужно раздобыть воздух, — сказал Макс. — На твоего Готлиба вряд ли стоит полагаться в вопросах спасения…
— Верно сказал, — выдавливая улыбку, согласился Паха. — Толстяк шевелиться не станет, пока не прикончит пару бутылок. А к тому времени, когда вернётся в его пустую башку рассудок, мы уже окочуримся. Помянет нас третьей и забудет нахрен, что были такие парни когда-то.
Теперь-то Воробьёв понимал что такое безвыходная ситуация. Они были обречены остаться в этой жуткой норе навсегда, и шансы вырваться стремительно опускались к нулевой отметке. Отсутствие воздуха в баллонах, рыскавшие повсюду голодные твари, которым минимальное содержание кислорода было нипочём, тупик не позволяющий вырваться из капкана — не это ли те обстоятельства, которые и подведут его к предсказуемому концу
Макс хмуро огляделся и злобно оскалился, заметив вдали рыхлый силуэт, бредущего в их сторону «ворчуна». Каннибал шёл медленно, припадая на одну ногу и в такт движениям раскачивая свободными руками. Когда выродок оказалась под мерцающим светильником, Воробьёв заметил кровоточащую рану в его нижней челюсти.
— Гляди! — толкая Паху локтем, сказал журналист. — Уже явился по нашу душу.
— Как же мне надоел этот ублюдок! — выругался Сержант. — Сволочь ненасытная! Мало ему Коха…
Сержант огляделся, отыскал в углу пустой баллон для воздушной смеси и решительно, сохраняя абсолютное спокойствие, двинулся навстречу.
Максу осталось только смотреть на быструю и жестокую расправу. Сержант с размаху ударил каннибала баллоном в лицо, и когда тот опрокинулся, издав странный похожий на фырканье звук, хладнокровно добил упыря ещё двумя ударами. Баллон, вымазанный кровью и разбитым мозгом, Паха отбросил в сторону.
— Пошли искать воздух! — сказал он. — Надо рискнуть с «первым блоком». Глядишь, там и прорвёмся!
Глава 35
1
— Хорошо что Зиберт не закрыл дверь, — проговорил Паха. — А то куковали бы мы с тобой сейчас у лифта и дожидались бы когда закончится воздух.
Им нужно было вернуться в административную часть, где очевидно уже вовсю хозяйничали «ворчуны» из первого блока. От не проходящего страха перед «живыми мертвецами» у Макса дрожали колени. Унять эту дрожь было не просто и он с некоторой завистью посматривал на Сержанта, который с какой-то бесшабашностью вышел вперёд и проскользнул в дверной проём.
Макс торопливо вошёл следом. Ожидая нападения огляделся вокруг. В полумраке холла было предостаточно мест, где могли скрываться твари, но пока ни одну из них он не заметил. Всё так же нервно мерцали зелёные лампы. Блуждающие по подземелью потоки отравленного воздуха шелестели валявшимися на полу документами.
— Там…, - прошептал Паха, хватая напарника за рукав.
Воробьёв резко повернул голову и заметил в дальнем углу, рядом с автоматом по варке кофе, одинокую фигуру. Погружённый в себя зомби тупо смотрел на стеклянную дверцу и неумело елозил по выпуклым кнопкам грязной непослушной лапой.
«Можно подумать что этот безмозглый, ходячий кусок мяса что-то помнит? — подумал Макс. — А может и в самом деле в его башке возникают какие-то проблески остаточной памяти? Чёрт его знает!».
Они незаметно добрались до подсобки, бесшумно открыли дверь и проникли внутрь.
Очередной склад ничем не отличался от того, в котором совсем недавно побывал Макс. Стеллажи, выпотрошенные картонные коробки, висящие на вешалках спецовки для техперсонала. В углу стояли пять баллонов с воздушной смесью, ещё десяток пустых лежали на боку чуть поодаль.
Быстро поменяли опустошённые на новые и, решив передохнуть, устроились у стены, под прикрытием ящиков с реактивами.
— Не из того места у Готлиба растут руки, — хмыкнул Паха. — Даже если и возьмётся за дело, не факт что быстро починит.