Биография отца Бешеного
Шрифт:
— Ты находишься под следствием? — сыронизировал Вадим Константинович.
— Нет, — серьезно ответил я, не приняв шутки, и добавил: — Я заканчивал вечернюю школу рабочей молодежи, а чтобы поступать в такой сильный технический вуз, как Бауманский… — я недвусмысленно покачал головой.
— Это, правда, несколько осложняет нашу задачу, но, как говаривал Наполеон, давай вступим в бой, а там посмотрим… Главное, определись: будешь поступать к нам или нет?
— Буду, но…
— Никаких «но»! — перебил он. — Погоди-ка… — Вадим Константинович
— Куда?
— К нам: нас ждут дома! — Он подхватил меня под руку и потащил за собой…
Вам, конечно, невозможно представить мои чувства, когда я переступил порог квартиры Вадима Константиновича: нас уже ожидал великолепный обед, и вкусный запах витал уже в прихожей. Я едва не потерял сознание. Стесняясь и краснея от гостеприимства добродушной хозяйки, я вовсю отнекивался, заверяя, что не голоден и только что вкусно отобедал, однако дал себя уговорить и принялся уписывать все, что ни ставили передо мною, и обнаглел до того, что просил добавки…
Через несколько дней Вадим Константинович мне признался, что у общежития ВГИКа он оказался совсем не случайно, а потому что, вел переписку с моим бывшим тренером Доброквашиным, а я от того, как вы помните, почти ничего не скрывал. А потом Вадим Константинович добавил, что, увидев меня, с огромным трудом удержался от вопроса о моем здоровье: настолько я выглядел исхудавшим и изможденным…
С этого дня Вадим Константинович стал для меня больше чем просто тренером, больше чем просто хорошим человеком: на многие десятки лет он стал мне самым близким человеком и был мне словно отец родной…
Признаюсь, что мне сильно везло на хороших людей, которые особенно часто появлялись в самые трудные моменты моей жизни, когда казалось, я остался один и мне никто не сможет помочь. Словно сам Бог берег меня, посылая в кризисные моменты новое знакомство, приносившее мне неоценимую поддержку, не дававшее мне погрузиться на самое дно…
Жена Вадима Константиновича, кстати, тоже Наташа, была в свое время чемпионкой страны по метанию диска. Это была обаятельная женщина, очень гостеприимная и добрая. А какие блинчики с мясом она готовила!
У них была очень уютная двухкомнатная квартира со смежными комнатами, и я спал на диване в проходной комнате, которая одновременно являлась и гостиной.
Через несколько дней Вадим Константинович взял меня на тренировку своих подопечных. Тренировка проходила на стадионе Бауманского училища. Он познакомил меня с рослыми подвижными парнями, сказав, что я подающий надежды многоборец и что теперь я буду тренироваться в одной команде с ними. После чего тренер дал им задание, а меня попросил немного подождать и удалился по своим делам. Это меня немного удивило, но я с интересом наблюдал за тренировкой.
Вадим Константинович отсутствовал минут пятнадцать, а когда вернулся, вручил мне тренировочный костюм, полукеды и тапочки
— Переодевайся и вперед, на разминку!
— Это все мне? — с удивлением спросил я.
— А кому же еще? — Он весело подмигнул. — Давай пошустрее, Виктор: кое с кем хочу познакомить…
Я успел дважды пропотеть, когда к Вадиму Константиновичу подошел высокий статный мужчина кавказского типа. В этом человеке сразу чувствовалась огромная внутренняя энергия, способная заряжать окружающих. Тренер подозвал меня.
— Хачатуров Гайкас Акопович! — представил он. — Заведующий кафедрой физвоспитания нашего училища, а это Доценко Виктор, о котором я вам говорил!
— Ну, здравствуй, Виктор! — Хачатуров крепко пожал мне руку. — Значит, хочешь у нас учиться? — проговорил он, явно не ожидая от меня какого-либо ответа. — И какие достижения ты имеешь на данный момент?
После моего ответа он задумался, словно все взвешивая, и сказал:
— Ну, что ж, Виктор, десятиборцы нам очень и очень нужны, однако должен тебя предупредить: к нам очень трудно поступить, тем более что ты готовился не в технический вуз, но еще труднее учиться…
— Догадываюсь… — промямлил я.
— Ты знаешь, что наше училище заканчивали такие великие личности, как Туполев, Королев, Ландау и многие другие известные люди? — Он не стал дожидаться моего ответа и спросил: — Какие оценки в аттестате?
— Одна тройка. — Я смущенно опустил голову.
— По какому предмету?
— По физике…
— Понятно… — Он взглянул на тренера и задумчиво проговорил: — Нужно подстраховать… А как с другими предметами, по которым будут вступительные экзамены?
— С математикой не шибко, а с другими более-менее… — не очень уверенно проговорил я.
— Ладно, готовься! По физике и математике попытаюсь помочь, но дальше будет чертовски трудно… Тебе, конечно, общежитие нужно… — Он задумался.
— Наши «козероги» в Ильинке живут: сорок минут на электричке по Казанской дороге, ну да что-нибудь придумаем…
— Кто такие «козероги»? — неожиданно спросил я.
— Так у нас зовут абитуриентов. — Заведующий кафедрой улыбнулся и крепко пожал мне руку. — Проводи меня, Вадим Константинович…
Когда они отошли, у меня возникло такое впечатление, что я уже учусь а этом знаменитом вузе страны: таким зарядом оптимизма обладал этот человек…
Обещание поддержки во время экзаменов как-то бодрило и внушало веру в положительный результат, но судьбе-злодейке и на этот раз было угодно испытать меня на прочность…
Наш поток почему-то вызвал интерес у самого ректора — он появился во время вступительных экзаменов.
Положение было критическим: каким-то чудом мне удалось все-таки сдать математику, хотя билет достался трудный. Но меня выручила отличная память, да и ощущение безысходности, вероятно, обостряет умственные данные человека, и в такие минуты он способен на большее, чем в обычных условиях…