Бисмарк: Биография
Шрифт:
Свирепые схватки завязались по всей Европе, а националисты включились в борьбу за создание своих отдельных государств. Карл Альберт, король Пьемонта, следуя самопровозглашенному лозунгу l’Italia far da se(«Италии – быть»), отправил армию в Ломбардию, где радикалы-республиканцы восстали и против Пьемонта, и против имперских сил режима Габсбургов. Избежали волнений только две великие державы: на западе – Великобритания, уже имевшая и либерализм, и конституцию, и средний класс (хотя радикалы вроде преподобного Фредерика Мориса тоже в 1848 году ожидали со дня на день революцию), а на востоке – Россия, где не было ни того, ни другого, ни третьего.
Внезапно не стало цензуры, господствовавшей
Короли и князья поначалу запаниковали, а когда прошел первый шок, поняли, что у них все еще есть армии, пусть оскорбленные и униженные повстанцами, но по-прежнему сильные и чаще всего располагавшиеся, как в Пруссии, вне бунтующих столиц. Австрийские войска в Северной Италии начали восстанавливать контроль над Ломбардией и Венецией и 17 июня подавили восстание чехов в Праге. С 23 по 26 июня генерал Кавеньяк усмирил восстание рабочих в Париже, вписав в историю так называемые «июньские дни». 24 и 25 июля маршал Радецкий разгромил пьемонтскую армию Карла Альберта и восстановил австрийское господство в Северной Италии. Старый режим почувствовал себя увереннее.
В Пруссии консерваторы, собравшиеся вокруг братьев Герлах, начали внутреннюю контрреволюцию, создав ministre occulte, тайное теневое правительство, окопавшееся в королевском истеблишменте и получившее название «камарильи». Поскольку новые конституционные пертурбации никак не повлияли на право короля распоряжаться армией, то генерал Леопольд фон Герлах и его брат, старший судья Эрнст Людвиг фон Герлах стали главными вдохновителями и организаторами теневого кабинета, подключив к нему генерал-адъютантов короля и различных министров королевского двора. Ганс Иоахим Шёпс писал о Леопольде фон Герлахе:
...
«Пользуясь дружбой с Фридрихом Вильгельмом IV – их связывало глубокое духовное родство, – Герлах после 1848 года оказывал огромное влияние на политику Пруссии. Его часто посылали с дипломатическими миссиями. На ежедневных кофейных докладах к его советам и мнениям прислушивались больше, чем к сентенциям министра-президента… С другой стороны, поскольку люди в ближайшем окружении короля не стремились к власти – Герлах был слишком щепетилен в таких делах, – то камарилья отличалась полным отсутствием какой-либо организации»68.
Королевскому правительству, как, впрочем, и нынешним президентским кабинетам, была свойственна еще одна особенность: огромный потенциал обретения власти и влияния посредством личных отношений. Если вы имеете возможность видеться с королем каждый день и в особенности наедине, то вы уже обладаете властью вне зависимости от того, какой пост или место занимаете в иерархии. Леопольд фон Герлах пил кофе с королем каждый день. У него была власть.
В 1850 или 1851 году Леопольд фон Герлах стал президентом «Берлинского общества распространения христианства среди евреев», взявшись за исполнение тех же функций, которые обозначил его основатель генерал Иоб фон Вицлебен. Точная дата неизвестна из-за отсутствия докладов общества за эти годы69. Как и генерал Иоб фон Вицлебен, Леопольд фон Герлах сочетал занятия делами христианства с должностью генерал-адъютанта. Антисемитизм утверждался в высших эшелонах прусского общества, а заметное участие евреев в революции лишь способствовало этому. Фон дер Марвиц пророчески предупреждал в 1811 году: либерализм приведет к тому, что «наша
21 июня Бисмарк сообщил брату о том, что уезжает в Потсдам «для политических интриг», а 3 июля уже писал Александру фон Белову-Гогендорфу:
...
«На прошлой неделе я был в Потсдаме, где встречался с лицами высокого и очень высокого положения, которые излагали свои позиции гораздо решительнее и яснее, чем можно было ожидать с учетом всего того, что произошло. Я также смог убедиться, получив возможность взглянуть на конфиденциальное письмо царя, в том, что война с Россией существует только в воображении до тех пор, пока не разразится гражданская война здесь и наш правитель не призовет русских на помощь. Обо всем остальном – в устном изложении»71.
В тот же день, 21 июня 1848 года, образовалось «Общество за короля и отечество», полулегальная ассоциация юнкеров-лендлордов, имевшая не более десяти – двадцати членов в каждой провинции. Они должны были вступать в другие организации, не ставя их в известность о существовании такого общества, оказывать влияние на местное население и докладывать в центральный комитет в Берлине о настроениях в целом по стране. Действовали как открытый, так и тайный комитеты. Последний возглавлял Людвиг фон Герлах72.
Камарилья понимала, что недостаточно ни открытой, при королевском дворе, ни тайной деятельности. Нужны и другие рычаги политического влияния, в том числе и собственная газета. Об этом шли разговоры и до 1848 года, но дальше разговоров дело не пошло. Теперь, в эру относительной демократии консерваторы особенно остро ощутили необходимость в печатном рупоре. Бернхард фон Бисмарк так описывал трудности, с которыми они столкнулись:
...
«Хотя финансовое положение и платежеспособность владельцев поместий были весьма зыбкими, и мои в особенности, мне удалось своим примером, устными и письменными убеждениями собрать деньги на поддержку консервативной прессы. Подписав гарантийное письмо и получив в кредит несколько тысяч талеров, я, мой брат и Клейст-Ретцов оплатили первоначальные расходы. Иначе газета закрылась бы, едва появившись»73.
1 июля 1848 года вышел в свет первый номер «Neue Preussische Zeitung»(«Новой прусской газеты»). Поскольку на заглавном листе был изображен железный крест, ее сразу же назвали «Kreuzzeitung»(«Крестовой газетой»). Бисмарк с самого начала принял живейшее участие в ее издании. Он писал для нее статьи и регулярно посылал редактору Герману Вагенеру свои комментарии. Мы располагаем одним из первых его откликов. В июле 1848 года Бисмарк, получив первый экземпляр газеты, отправил Вагенеру восторженный отзыв, выразив одновременно и полезное предложение:
...
«Недостаточно рекламных объявлений. В нашей сельской глухомани они просто необходимы. Женщины не могут без них существовать, и выживание газеты во многом зависит от рекламных поступлений. Новые издания могут помогать себе перепечаткой заметок из солидных газет и только лишь средствами внешнего оформления могут создавать впечатление важного источника информации… Надо заимствовать объявления о рождениях, смертях и свадьбах из «Шпенер-Фоссише», на мой взгляд, целиком или, при необходимости, без фразеологии. Только представьте себе, как много женщин читают в газетах только объявления. Если нет объявлений, то они запретят мужьям покупать газету»74.