Бизнес - класс
Шрифт:
– Что еще приключилось?
– Там это, - Юра склонился.
– Горничная пришла. Спрашивает, готов ли я, чтоб она разобрала постель. И улыбается эдак. Должно быть, подослали?
– Хорошенькая?
– Да ничего. Как раз сейчас постель расстилает.
– Тогда все в порядке. Входит в стоимость номера.
– Как это?
– Так это. Иди - и владей!
– Вон какая, оказывается, бывает жизнь, - ошеломленно пробормотал Богаченков, выталкиваемый из номера.
– Но я все-таки так не могу. Даже не знакомы.
– Тогда не отдавайся, - Коломнин откровенно зевнул.
Наутро
– Могли бы и без шуточек.
Оказалось, что наивный парень, вернувшись, объяснил подосланной "соблазнительнице", что он бы и непрочь. Но только недавно переболел триппером и пока не до конца уверен. Впрочем, если она настаивает...
Ошарашенная горничная вылетела из номера впереди собственного визга.
С расстройства Богаченков принялся методично уничтожать содержимое халявного минибара, начав, само собой, с джина и виски - с орешками. Когда добрался до второго ряда - с бутылочками пива, - обнаружил меж них вложенный прейскурант с расценками. Нехитрый расчет показал, что только что он уничтожил собственные командировочные за три дня. В полном расстройстве Богаченков выпил остальное, и лишь к утру забылся тяжелым, рвущимся в клочья сном.
– Ладно. Расходы пополам, - такого эффекта от незатейливой своей шутки Коломнин не ждал.
– С тебя за отсутствие юмора, с меня - за избыток. А сейчас сгруппируйся. Потому что, чувствую печенью, разговор нам предстоит не из легких.
Предчувствие не обмануло Коломнина. Все трое представителей банка давно сидели бок о бок за овальным столом в кабинете Фархадова, куда запустила их еще полчаса назад радушная сегодня Калерия Михайловна. А хозяина все не было.
И лишь когда время приблизилось крепко к одиннадцати, послышались голоса. И Салман Курбадович Фархадов своей нарочито неспешной походкой, призванной скрыть неуверенность движений, появился в кабинете. Теснясь позади, вошли невыспавшийся, потрепанный за ночь Казбек Мамедов и Мясоедов, от двери заговорщицки подмигнувший Коломнину. В неприступном лице самого Фархадова, когда кивком поздоровался он с Коломниным, не было и намека на возникшую на вчерашнем банкете тень доверительности. А глубокий поклон Богаченкова и вовсе проигнорировал: боги не замечают топчущихся у их подножий. Жестом предложил всем рассаживаться, обернулся к выжидающей в дверях секретарше.
– А почему нет Ларисы Ивановны? Пусть заходит. У нас экономический разговор будет. И...
– Принести вам смородинового чаю?
– Калерия Михайловна дождалась снисходительного кивка.
– Я бы, если честно, тоже чая выпил, - попросил Коломнин и - осекся. Судя по озадаченному молчанию, он сморозил какую-то очередную бестактность.
Во всяком случае Калерия Михайловна разом закаменела лицом и вышла, не удостоив визитера даже поворота головы.
– Считайте, нажили врага, - шепнул Хачатрян.
– Смородиновый чай по собственной рецептуре - это священнодействие, предназначенное исключительно для патриарха. Уж лучше бы вы сразу предложили ей почистить обувь.
Фархадов прокашлялся:
– Так что, готов уважаемый банк "Авангард" ссудить нам для окончания работ пять - семь миллионов? Думаю, этой мелочи хватит. Или нам придется в другом месте брать? Подобно тому, как вчера
– Глубокоуважаемый Салман Курбадович, - обратился он.
– Разговор у нас, похоже, долгий и...
– На долгие разговоры нет времени! Работать надо, - нетерпеливо перебил Фархадов.
– Мы затем и приехали. Поэтому позвольте мне начать все-таки немножно с другой стороны. Через два месяца подходит срок возврата вами пятимиллионного кредита, взятого у банка два года назад. И как раз, помнится, на завершение работ. Отсюда, простите за занудство, вопрос...
Прервавшись, Коломнин, и вместе с ним остальные, за исключением Фархадова, поднялись, - в кабинет вошла Лариса. Сегодня она была в официозе: с зачесанными за уши волосами, в строгом сером костюме и с приветливой строгостью на лице. Следом в кабинет протиснулась Калерия Михайловна.
– Шараева. Экономист, - представилась Лариса, усаживаясь на отодвинутый Фархадовым стул.
– Главный экономист, - подправил учтивый Мясоедов.
Фархадов неуловимым движением выказал Мясоедову свое одобрение.
– Что у вас, Калерия Михайловна?
– Там, извините, Салман Курбадович, Витя Резуненко дожидается.
– И это повод, чтоб прерывать совещание?
– Наверняка клянчить пришел, - объявил Мясоедов.
– Гоните вы его в шею, Калерия Михайловна.
– Он в третий раз на прием записывается, - напомнила Фархадову секретарша, демонстративно проигнорировав указание финансового директора.
– Да, да. Что ж, пусть зайдет, - поспешная реплика Мясоедова произвела на Фархадова обратное действие, - малейшая попытка давления заставляла президента "Нафты" поступать с точностью до наоборот.
– Это ненадолго, - успокоил гостей Мамедов.
В кабинет меж тем ввалился человек, с которым Коломнин познакомился накануне. На этот раз был он в джемпере, окольцовывавшем мощную шею. Пройдя на середину кабинета, оглядел собравшихся, как бы прикидывая, требуют ли правила приличия пожать руку каждому в отдельности или достаточно общего кивка.
– Что у тебя, Виктор?
– поторопил Фархадов.
– Так, Салман Курбадович, сами знаете, - после того как "Нафта" отказалась от заказов на трубы, у меня резко упал оборот. Главное, была сделана предоплата. А на нее пришлось живые деньги занимать.
– Опять знакомые песни, - протянул Мясоедов.
– А у тебя все знакомое, - огрызнулся Резуненко.
– Салман Курбадович, поверьте, если б не крайняя нужда...
– Что ты хочешь?
– Пусть этот, - он ткнул через плечо в Мясоедова, - хоть треть... четверть даже долга вернет! Иначе - задохнусь.
Фархадов перевел взгляд на Мясоедова. И во взгляде этом была просьба.
– Да где возьму-то?!
– Мясоедов расстроенно всплеснул руками.
– Все ведь до копейки давно расскирдовано. Сами знаете.
В подтверждение сказанного он даже карманы вывернул и эдак оттопырил. Чтоб и сомнений не оставалось, - именно до копейки.
– Силен ты, погляжу, чужие денежки скирдовать!
– насколько учтив и пиететен был Резуненко с Фархадовым, настолько же непримирим и резок - с его заместителем.