Бизнес - класс
Шрифт:
– Иван Гаврилович Бурлюк, - отчеканил Янко - в ожидании реакции собеседника. Но реакции не последовало, и он с заметным разочарованием закончил.
– Один из крупнейших российских трейдеров. Президент известной германской компании. Очень нам помог. Сейчас как раз в Женеве. Так что сегодня и познакомитесь.
– Познакомиться, если для дела, - это я завсегда. А в истории с Островым он каким боком оказался?
– Они раньше знакомы были. Здесь, в цивилизованном мире, все со всеми знакомы. Прямо или через рекомендации, - Андрей ненароком, даже не заметив,
– Бурлюк Острового на меня и вывел. И он же подтвердил три с половиной миллиона. Так что стой на этой цифре. Зуб ставлю - уступит!
Он вгляделся в реакцию собеседника. Но расслабившийся от скорости Коломнин весь ушел в созерцание автобана. На лице его блуждала тихая, не подходящая к месту улыбка. Улыбка эта Андрею Янко решительно не понравилась.
И правильно не понравилась. Коломнин как раз прикидывал количество посредников и сумму, которую они намеревались "накрутить сверху".
Офис компании оказался недалеко от центра, в одном из высотных домов, стены у подъезда в котором были буквально утыканы золотистыми табличками с названиями расположенных здесь фирм.
– Островой подъехал?
– напористо поинтересовался вошедший первым Янко у поднявшейся навстречу секретарши.
– В переговорной.
– Нам кофе и - не мешать, - потребовал Янко. Теперь Коломнину демонстрировался другой человек: жесткий, требовательный босс, - очевидно, в соответствии с западными стандартами.
– Там еще Бурлюк ждет, - припомнила секретарша.
– Не просто ждет. А заждался, - из боковой комнаты вышел грузный шестидесятилетний мужчина с рубленым, ширококостым лицом - гражданин Германии и президент германской компании с чисто русацкой внешностью. Правая, неестественно перевернутая рука его дымилась, из чего стало ясно, что в ней покоится чашка кофе.
– Этого, что ли, Дашевский прислал? Ну, будем знакомы.
– Начальник управления безопасности господин Коломнин. А это Иван Гаврилович Бурлюк, - поспешно представил Янко.
– Как я уже говорил, очень нам в этом деле помог.
– А чего не помочь?
– вальяжно подтвердил Бурлюк.
– Васька Островой, конечно, охламон. Это без вопросов. К тому же изрядный сукин сын. Но кто в вашем банковском мире, положа руку на сердце, другой? Да хоть тот же Дашевский. Уважаю, слов нет. Но представится возможность спереть - тут же и сопрет. А у Васьки, к слову, башка как раз на месте. Спер-то ловко. Потом опять же сколь лет от вас бегает! Это ж тоже надо уметь. Так что у меня в этом деле свой интерес: как только ситуацию разрулим и из розыска его вычеркнут, я его, пожалуй, к себе подгребу. А чо? Сгодится.
Бурлюк через плечо протянул чашку, уверенный, что секретарша тут же подхватит:
– Так что, пошли в закрома? Попрессингуем быстренько мерзавца. А там честным пирком, как говорят, и за свадебку. Мне сегодня еще в Гамбург надо успеть вернуться. Вообще-то по уму прямо теперь бы лететь, но поменял на вечерний рейс. Дашевский лично попросил: помоги, мол, Иван Гаврилыч. Что ж не помочь? Не чужие.
– Так
– Вы свое дело сделали - спасибо. А дальше моя работа.
– Это как понимать?
– Бурлюк нахмурился.
– Сделал дело, гуляй смело? Так, что ли?
– Ну, зачем так обострять? Просто разговор, сами понимаете, предстоит особо доверительный. И у меня как раз указание от Дашевского: никого посторонних. Так что прошу понять.
Но Бурлюка незатейливой этой хитростью не обманул. Лицо его побагровело. Морщины вкруг глаз подобрались: - Посторонний, говоришь! Как сводить, так помоги за ради Христа! А как срослось, так, стало быть, гуляй на сторону!..
– Ничего, Иван Гаврилович! Все в порядке, - быстро, с особой интонацией произнес Янко.
– Вы и впрямь главное сделали. Основные параметры согласованы. Так что теперь в этом русле и доведем. Даже не беспокойтесь.
Вмешательство Янко несколько охладило изготовившегося поскандалить Бурлюка. Он что-то прикинул и слегка успокоился. Не прощаясь, развернулся и, тяжело вдавливая паркет, отправился к выходу. Следом с плащом и шляпой в руках заспешила секретарша. У выхода Бурлюк обернулся.
– Да, Андрюшка, ты не забыл, что у меня скоро годовое собрание?
– Как можно, Иван Гаврилович? Как обычно, выпишу на вас доверенность. Сами и проголосуете, как считаете нужным.
– Ну-ну, - одобрил Бурлюк. Не удержавшись, измерил взглядом Коломнина.
– А ты, погляжу, гусь, - недобро определил он.
– Но недалек. Потому как жизнь круглая. Еще повидаемся.
– И охотно, - беззаботно подтвердил тот.
– Нельзя так, - Янко едва дождался, пока Бурлюк скроется из виду.
– Иван Гаврилыч, хоть и редкая зануда, считай, стратегический банковский партнер в Европе. Если хочешь знать, мы сами у него акционеры - держим блокирующий пакет. Это тебе что-то говорит? Здесь не Россия. Здесь с нужными людьми особая деликатность требуется.
– Вот ее сейчас и проявим, - пообещал Коломнин и, не дожидаясь приглашения, шагнул к двери переговорной.
Огромный овальный стол в комнате для переговоров был пуст. Но из глубины мягкого, топкого кресла торчали длинные ноги с коленями, острыми, будто заточенные штыри. Раздался скрип, и навстречу вошедшим не без труда выбрался обладатель уникальных ног - худощавый мужчина с неожиданным чахоточным румянцем на впалых щеках.
– Что? Несладка жизнь в бегах?
– определил Коломнин и тем сбил заготовленную приветливую улыбку.
– Нам всем эта история не в радость, - Островой протянул руку для приветствия: ладонь его оказалась удручающе вялой, но в длиннющих, будто у пианиста пальцах, Коломнин угадал прячущуюся силу.
– Кто-то должен был найти в себе волю сделать первый шаг. Потому я здесь. А вы, как полагаю...
– Начальник службы экономической безопасности, - представился Коломнин, усаживаясь напротив и протягивая визитку.
– Имею доверенность на ведение переговоров и на подписание любых документов.