Благие намерения
Шрифт:
Собственно, дело уже было сделано: оказавшись в таком положении, можно сдаваться без колебаний. Но погонщик каторги даже после этого откровенного маневра ничего не понял. Когда нагло приблизившийся Ар-Шарлахи потребовал, чтобы офицеры и команда покинули судно, был выполнен и этот приказ. Как выяснилось, погонщик полагал, что его каторгу посреди пустыни собираются обыскивать на предмет контрабанды. Пока у надсмотрщиков отбирали ключи, он грозил Ар-Шарлахи отставкой и опалой, изрядно этим веселя команду «Самума», однако вскоре из люков с воем хлынули раскованные
Глава 10
БЛИСТАТЕЛЬНАЯ АЛИЯТ
Не желая более рисковать, решили отогнать оба судна подальше от этого опасного скрещения путей и затаиться где-нибудь в барханах, тем более что на горизонте снова завязалось смутное облачко, причем куда обширнее первого. Правда, ползло оно по кромке, не приближаясь, и особой тревоги не вызывало.
Отойдя на несколько миль, залегли в ложбинке между двумя песчаными гребнями, прихваченными корнями узловатых кустарников, и занялись добычей.
Часть провизии, обнаруженной на борту «Белого скорпиона» (так называлась каторга), перегрузили на «Самум». А вот захваченный груз вызвал недоумение. Выяснилось, что каторга везла в Зибру боевые щиты. Только щиты, и ничего больше.
– Что с ними делать?
– озадаченно спросил Ар-Шарлахи, оглядывая сваленную на песок стопу обернутых в толстую материю дисков.
– В крайнем случае попробуем продать в Туркле, - с сильным сомнением промолвила Алият.
– Кому?
– За боевыми щитами кимирны охотятся. Скупают, перепродают в казну. Сами-то они их в Кимире делать не умеют…
Сидящий рядом на корточках командир зеркальщиков Илийза развернул ткань, поставил сияющий метровый диск на ребро и, внимательно осмотрев, присвистнул.
– Что?
– повернулся к нему Ар-Шарлахи. Не отвечая;
Илийза вскинул щит на грудь и, держа его за обе ручки, плавно послал яркий овальный зайчик по склону и обратно. Потом еще раз, но уже сменив направление. Хмыкнул и, проваливаясь по щиколотку в песок, полез со щитом на гребень. Ар-Шарлахи с Алият переглянулись и последовали за ним.
Илийза замер среди узловатых мелколистых древес, едва доходивших ему до пояса. Припав хищным глазом к прицельной планке, он наводил щит на что-то весьма отдаленное. Потом расслабился и повернул к Ар-Шарлахи темное, изрубленное морщинами лицо. Нежно блеснул на виске подживший розовый ожог.
– Ну, таких я еще не видел, - со сдержанным удивлением сообщил Илийза.
– Наши-то щиты собирают зайчик в точку шагах в тридцати, а этот бьет… - Он с уважением оглядел сияющий диск и покачал головой.
– Дальше, что ли?
– Да чуть ли не на сотню шагов!
Теперь уже присвистнул
– Ну-ка дай-ка!..
Илийза отдал щит и огляделся, прищурясь.
– Вон, - сказал он, указывая пальцем.
– Рядом с той саксаулиной. Видишь? Давай быстрее, пока не унесло.
В указанном направлении между барханами темнел косматый шар приостановившегося перекати-поля. Ар-Шарлахи для начала поиграл зайчиком по песку, потом выдохнул и принялся наводить. Сухое растение вспыхнуло и тут же, как нарочно, было подхвачено ветром. Огненный шар подпрыгнул и полетел над барханами.
– Неплохо, - оценил Илийза,-Я смотрю, ты и со щитами дело имел…
– Да как?..
– сказал Ар-Шарлахи.
– В строю, конечно, не ходил. Так, баловался…
– Гляди-ка!
– подивился Илийза.
– И глазомер, и руки, главное, не дрожат…
Услышав про дрожащие руки, Ар-Шарлахи и Алият одновременно вскинули глаза, и Илийза крякнул, сообразив, что сказал бестактность.
– Что?.. Сильно заметно?..
– упавшим голосом осведомился Ар-Шарлахи.
– Да нам-то какое дело?..
– покашливая от неловкости, уклончиво пробасил зеркальщик.
– Может, тебя вино… это… - он выразительно пошевелил пальцами возле лба, - …взбадривает…
Все трое нахмурились и зачем-то принялись оглядывать лежащую у ног песчаную ложбину. Прямо перед ними, слегка накренясь, угрожающе поднимал розовую с золотом корму «Самум». В полусотне шагов белела захваченная каторга. Потом Ар-Шарлахи спохватился и вернул щит.
– Как же они их все-таки в Харве делают?..
– буркнул он, явно меняя тему разговора.
– Ну вот попробуй такое выковать!..
– Почему в Харве?
– не поняла Алият.
– Харва на севере, а каторга шла с юга… Щиты новенькие, неразвернутые…
– Слушай, а ведь кивающие молоты, по слухам, как раз на юге… - начал было Ар-Шарлахи, но закончить мысль ему не пришлось. С дальнего конца ложбины донесся взрыв яростной ругани, и все обернулись.
– Что-то случилось, - озабоченно сообщила Алият.
– Вон Рийбра бежит…
Сутулый Рийбра, спотыкаясь и вздымая песок не хуже военной каторги, торопился к «Самуму» с каким-то свитком в руке. Возле «Белого скорпиона» галдела толпа. Переглянувшись, трое сбежали вниз по оползающему песку.
– Я их сейчас поубиваю всех, этих каторжан!
– вне себя завопил подоспевший Рийбра. Он вел себя настолько свирепо, что невольно закрадывалась мысль: струсил, но трусом показаться не хочет.
– Что там стряслось?
– Расковали их на свою голову!
– орал Рийбра, потрясая свитком.
– А они уже двух пленных убили!..
– Надсмотрщиков… - понимающе кивнув, как бы про себя промолвил Илийза.
– Ну а то кого же? Конечно, надсмотрщиков!.. Я ему говорю: «Вот ты их убил! А выкуп теперь за них - с кого? С тебя, что ли, получать?..» А он мне: «Всех сейчас перебьем - будет вам тогда выкуп!..» Вот!
– Рийбра ткнул измятым свитком.
– Чуть список мне не порвал!..