Благие намерения

Лукина Любовь Александровна

–  Это легенда, - хмуро сказал Сехеи.
– С ними ни у кого нет связи. Оборотни подчиняются непосредственно Старому.

–  А что, если... сам Старый?

И во второй раз за сегодняшний день Сехеи подумал, что ослышался.

–  Ты в своем уме?
– спросил он наконец.

–  Тама'и!
– умоляюще проговорила она.
– Но ведь Пророчество придумано именно Старыми! Зачем, тама'и? Мы уничтожаем вечерних, вечерние уничтожают нас, и в то же время и нам, и им с детства вбивают в головы, что когда-нибудь все изменится, что не будет ни утренних, ни вечерних... Никакого Великого Врага нет, тама'и!..

–  Как сказать...
– задумчиво обронил он.
– В том мире,

откуда пришли Старые, Великий Враг был.

–  Да, но в нашем-то мире его нет! А если даже есть, то слишком далеко - иначе бы с ним столкнулись те же миссионеры! И Старый понимает это не хуже нас с тобой... Поговори с ним, тама'и, скажи ему!.. Ты единственный, кого он выслушает... Объясни ему, что архипелаг доживает последние дни, что если Слово не будет произнесено сейчас...

–  Оно уже произнесено, - сказал он, пристально глядя, как меняется лицо Таини.
– И произнес его вестник вечерних Арраи... Да-да, скорее всего тот самый мальчишка. Теперь это один из лучших их пилотов... А чтобы ты до конца поняла, насколько все серьезно... Четыре дня назад Старый послал мне запрос, не отправлял ли я в тыл вечерним разведчика, напоминающего корабль Врага, как они описаны в Пророчестве...

Ее длинные сильные пальцы медленно соскальзывали с щеки, вновь открывая неправильность татуировки.

–  Нас опередили, тама'и, - через силу, с понимающей усмешкой проговорила она.

–  Да, - сказал Сехеи.
– У меня тоже такое впечатление, что кто-то из вечерних пытается реализовать твой план...

–  Что ты собираешься делать?

–  Дождаться конца шторма, - проворчал он.
– А потом мне надо лететь на Руонгу. Зачем-то я понадобился Старому... Поэтому постарайся за ночь вывязать все варианты с Настоящим Именем Врага. Все. Даже самые сумасшедшие. Утром доложишь... И еще одно... Ты не хочешь поговорить с ним?

–  С кем?

–  Ну, с вестником, разумеется, с кем же еще?

Она встала в смятении.

–  Не знаю... Он под стражей?

–  Нет, - сказал Сехеи, внимательно глядя на нее снизу вверх.
– Старый приказал не причинять ему вреда. Я приставил к нему только Хромого. Вернее, он сам себя к нему приставил...

Лицо ее снова стало - как на каменных столбах Ана-Тарау.

–  Я не имею права приблизиться к нему, - напомнила она.
– Меня отстранили от командования. Я даже не знаю, кто я теперь...

–  Ты по-прежнему моя Левая рука, - сказал он.
– Свяжись с Хеанги и передай, что я отменил его распоряжение. Еще передай, что я жду его у себя. Иди.

–  А что с провинившимся?

–  С провинившимся?
– Сехеи подумал. Честно говоря, вся эта возня со штрафником не нравилась ему с самого начала.
– Да, пожалуй... Это на твое усмотрение. Иди.

Тайни тамуори вышла. Некоторое время Сехеи сидел ссутулившись и слушал, как шторм всаживает заряд за зарядом в северо-западные склоны острова. Точно так же обрушивается он сейчас на искалеченные ракетными залпами скалистые уступы Тара-Амингу и размалывает о камни обломки ракетоносца, и встает грохочущей водяной пеленой над Барьерным рифом, и ревут где-то там в ночи, перекрывая бурю, плавильные печи железного острова Ана-Тиангу, и, вцепившись якорями в дно возле Гнилых рифов, содрогаются под ударами ветра корабли вечерних, а на Ледяном Клыке просчитывает варианты девятнадцатилетний стратег противника Ионги, то ли в самом деле ища мира, то ли просто затевая очередную грандиозную провокацию... И дрейфуют на окраинах архипелага застигнутые штормом легкие суденышки миссионеров. Этим труднее всего. По слухам, даже если они будут тонуть вблизи деревни дикарей - преждевременная высадка запрещена... Что ж, будем

ждать. Если друзья вечерних объявятся вдруг в ставке Сехеи и доложат о Пришествии Великого Врага, то, значит, Таини права во всем...

Сехеи взялся кончиками пальцев за правое веко, потянул... Ресница выдернулась легко, без сопротивления. Значит, права...

–  Ты звал меня?

Сехеи вскинул голову. Перед ним стоял светлокожий, похожий на подростка воин с насмешливыми глазами и усталым лицом. И надо же было ему войти в тот самый момент, когда стратег подобно дикарю гадал по реснице о будущем!

–  Сядь, - буркнул Сехеи.
– Я отменил твое распоряжение.

Хеанги сел. Он был похож на самого Сехеи - разве что чуть пониже ростом. Сухощав, пропорционально сложен, в движениях быстр. И все же было в нем что-то ущербное, что-то наводящее на мысль о физическом изъяне. Татуировка. Классическая татуировка стратега - неправильная, перекошенная, несимметричная. Все верно: сегодня ты командуешь флотом, завтра отбываешь срок «на тростнике», послезавтра тобой затыкают прорыв, а там, глядишь, после совершенного тобой и твоими смертниками чуда снова принимаешь командование.

–  Да, - сказал Хеанги.
– Она мне сообщила.

–  Зачем тебе надо было вмешиваться в эту историю со штрафником?

Хеанги повел уродливо зататуированным плечом.

–  Дело не в штрафнике, тамахи. Просто сама она ненадежна. Ты уже знаком с ее идеями объединения архипелага?

–  Да, знаком, - сказал Сехеи.
– И хочу знать, что об этом думаешь ты.

–  Фантазии, - коротко ответил Хеанги.
– И фантазии опасные.

Сехеи был явно недоволен его ответом.

–  Ты зря так относишься к фантазиям, - заметил он.
– В последние годы они слишком часто оборачивались реальностью.

–  Я же еще сказал: опасные, - напомнил Хеанги.
– Когда она заговорила о том, как бы подсунуть вечерним вестника с Настоящим Именем Врага, я ее просто не понял. Я думал, что собирается запутать противника, заставить его перегруппировать силы, а потом нанести удар. И я ей прямо сказал, что вечерние на это не клюнут. Но когда выяснилось, что она и удара-то наносить не собирается, а хочет всего-навсего объединить архипелаг... Кстати, каким образом тебе удалось захватить «рутианги»? Я, честно говоря, даже не сразу поверил...

Хеанги откровенно менял тему, считая разговор исчерпанным. Интересно: притворяется он или в самом деле не знает?

–  Это гидроплан парламентера, - сказал Сехеи.

–  Что?
– Хеанги был потрясен.
– А... а пилот?

–  И пилот под стать машине.

–  Позволь, а что он...

–  Настоящее Имя Врага, - не дослушав, ответил Сехеи.

Несколько мгновений Хеанги сидел неподвижно. Потом повернулся к стратегу.

–  Чего же ты ждешь?

Сехеи не ответил.

–  Надо начинать войну, тамахи! Ты же видишь: они пытаются выиграть время. В их обороне - дыра.

–  И ты знаешь, где она?

–  Она откроется после первого нашего удара!

Сехеи с силой провел ладонью по своему вечно усталому лицу, словно пытаясь стереть с него татуировку.

–  Что ты предлагаешь?

–  Тут нечего предлагать! Все давным-давно разработано. Во-первых, ускорить эвакуацию «оптики». Одновременно объявить амнистию «тростнику». Провинившихся с татуировкой класса «риф» и выше - передать в распоряжение флота, остальными доукомплектовать ракетные точки. Сразу, как только кончится шторм, вывести флот с базы. Чтобы в бухтах - ни кораблика. Утром поднять все гидропланы и атаковать тиуру и Ледяной Клык. А вот когда их третий флот окажется пойманным на Гнилых рифах, тогда и посмотрим, что у них там за дыра.