Благородный повеса

Джастис Джулия

— А ты не знаешь, где он остановился?

— Нет, но я велю моей горничной, Тилли, узнать это для тебя. Ее подруга — помощница экономки в доме леди Гилфорд.

— Прошу тебя, отправь ее к леди Гилфорд прямо сейчас.

Элизабет внимательно вгляделась в ее лицо:

— Значит, хочешь с ним встретиться?

— Нет, не хочу, — ответила Кэро. В ее душе страх боролся с надеждой. — Может, он и вовсе не согласится меня принять, даже если я найду его. Но другого пути нет. Конюшни собираются продать до конца месяца.

— А как же проклятие?

Твои мать, тетя, кузина, бабушка — все родственницы по материнской линии умерли во время родов. Два поколения подряд! Я думала, ты не хочешь рисковать.

Постаравшись выбросить из головы неуместные воспоминания о чувствах, нахлынувших на нее в оранжерее, Кэролайн ответила:

— Мистер Рэнсли видел меня только в уродливых платьях и бриджах, так что, скорее всего, у него не возникнет особого желания разделить со мной постель. Все говорят, что мистеру Рэнсли по вкусу утонченные красавицы, а я этому эталону не соответствую. Я согласна дать ему полную свободу — пусть удовлетворяет свои потребности с любой женщиной, с какой пожелает.

Элизабет сразу помрачнела. Кэро было известно, что Спенсер пользовался подобной привилегией, не спрашивая мнения супруги. И несмотря на то, что та отчаянно его любила.

Возможно, в браках по расчету есть свои плюсы — по крайней мере, никто не разобьет тебе сердце.

— Даже если мистер Рэнсли будет… общаться с другими женщинами, он все равно не оставит тебя в покое. Все мужчины хотят наследников.

— Может, ты и права. Подумаю об этом позже, а сейчас нужно спасать конюшни.

— А как же Гарри? — не сдавалась Элизабет.

Кэро вдруг стало грустно. Думая о будущем, она всегда представляла, как управляет конюшнями вместе с Гарри. Их объединяли бы дружеская привязанность и общие интересы, совсем как в детстве.

Но, преодолев сомнения, Кэро ответила:

— Зачем мне выходить замуж за Гарри, если я потеряю конюшни? Когда лошадей распродадут поодиночке, будет практически невозможно выкупить их всех обратно. А что касается проклятия, то какой смысл цепляться за жизнь, лишившись того, чем дорожишь больше всего на свете? Нет, Элизабет, если есть хоть один шанс спасти лошадей, я должна им воспользоваться.

Элизабет нахмурилась.

— Не уверена, что ты поступаешь правильно, но… хорошо, я пошлю Тилли к леди Гилфорд.

Кэролайн заключила кузину в объятия. Теперь отчаяние сменилось надеждой. Мысли мчались вперед, будто стремительные кони на бегах в Ньюмаркете.

— Я тоже не уверена, что поступаю правильно. Однако скажи Тилли, чтобы поторопилась.

В другой части района Мейфэр Макс Рэнсли пил бренди с полковником его полка в квартире последнего на Олбани.

— Очень благодарен вам за поддержку, сэр, — проговорил Макс.

Полковник Брендон небрежно кивнул.

— У этих гражданских никакого порядка! Министерство иностранных дел называется! — Полковник презрительно фыркнул. — Побывали бы хоть раз под огнем, на поле боя, знали бы, что боевому товарищу

можно доверять, как самому себе! Да как они только вообразить могли, будто ты имеешь какое-то отношение к покушению на Веллингтона? Любой, кто служил с тобой, сказал бы, что это чушь, и притом оскорбительная. А этим треклятым дипломатишкам хоть бы что.

— Если от меня даже родной отец отвернулся, чего ждать от министерства иностранных дел? — возразил Макс, стараясь сохранить шутливый тон.

— Твой отец — политик, а они еще похуже дипломатов будут. Да, понимаю, работа у них сложная и все такое. То ли дело на поле боя — не ломаешь голову над всякими законодательствами да обязательствами, все проще некуда. Перед тобой враг, вокруг — твои люди, а главное — понятно, в чем твой долг.

— В Вене я в этом убедился, — произнес Макс.

— Даже не сомневайся, подберем тебе какое-нибудь местечко в военном министерстве. Надо было с самого начала так и поступить. Хотя. Рэнсли, должен предупредить — этот твой скандал на пользу делу не пойдет. Не подумай, что я сплетни собираю, но поговаривают, будто ты совратил девицу из благородных, а потом отказался жениться. Да, нелегко будет тебя пристроить. Да еще сразу после венской истории…

Случилось то, чего Макс и опасался, — всю вину возложили на него. Злость и досада на жестокие обстоятельства — равно как и на Кэролайн Дэнби — вспыхнули с новой силой, и Макс едва сдержался, чтобы не начать оправдываться.

Но полковника отговорки не интересовали.

— Да, я знаю, — просто ответил Макс.

— Уж не знаю, придется ли тебе по душе мой совет, но будет лучше, если ты женишься на этой особе. Ну, или разыщи ту вертихвостку, которая обвела тебя вокруг пальца в Вене.

— Это я и собирался сделать, как только вернулся из Ватерлоо. Но министерство иностранных дел дало понять, что, даже если я ее найду, это никакой разницы не составит.

— Да, они там грязное белье стирать не любят, предпочитают прятать, — язвительно произнес полковник. — Нет, если она признается, что участвовала в заговоре, на тебя все сразу по-другому смотреть начнут. Может, даже Веллингтона уговорить удастся.

— Думаете? — Макс попытался подавить вспыхнувшую надежду. — Был бы счастлив вновь вернуть его доверие.

— Старикан суров, ошибок не прощает, но есть у него одно слабое место — женщины. Может, он и поймет тебя — еще бы, выручал леди из беды, что еще остается джентльмену?

Макс пытался сдержать восторг.

— Может быть, пока вы ищете мне место, я съезжу в Вену и проведу расследование?

— Да, не помешает, — согласился полковник. — Голова у тебя соображает. Идиоты, какой талант упустили! Нет, военное министерство — как раз самое подходящее место для человека, который вел солдат в контратаку и спас наше знамя при Гугомоне! Если бы крепость пала, мы бы, пожалуй, всю битву проиграли. Наполеон бы опять пол-Европы к рукам прибрал. Ладно, приходи через месяц. Посмотрим, что можно сделать.