Благословение проклятых дорог

Штаний Любовь В.

Шум, гам и тарарам — вот что такое кухня! Оно и понятно. Готовят-то здесь на всех, не только Ирвину. И вот именно эта деталь радовала больше всего! Значит, могу с чистым сердцем позавтракать, не опасаясь очередного приворотного или забывательного зелья в кашке! Ура!

Короткими перебежками пробираясь меж столов в людской толпе, я натырила всякой всячины. Надо сказать большое спасибо шёлковому платью! Не уверена, что без него мне не всучили бы какую-нибудь куру для «ощипать». А так народ оглядывался на незваную гостью, но тут же возвращался

к своим делам. Кто бы мог подумать, что дорогая тряпка помогает побираться!

Выныривая из сутолоки и какофонии ароматов, я запустила зубы в сиреневый грушевидный фрукт. На вкус почти как вишня, только вяжет чуть-чуть. Вот теперь, набрав для позитива вкусностей, можно и на стену. За ворота всё равно не выпустят, а посмотреть на Щит нужно.

Нарочито безмятежной походкой я прошла к одной из лестниц, ведущих на стену. На ходу грызла всё тот же фрукт и довольно щурилась. Знаю, там стражников, как собак нерезаных, но… Я не я, и лошадь не моя!

Воины заступили дорогу, но я, старательно пережёвывая очередной кусок, махнула рукой на ступеньки. Давно заметила: жующий человек вызывает минимум подозрений. Главное, чтобы рот был набит, а то придётся объясняться.

В конце концов, охрана не раз видела меня прогуливающейся с Ирвином. Если тот не дал чёткого приказа «не пущать», должны пропустить. Наверняка пошлют кого-нибудь из младших сообщить инкубу о моём визите, но к тому времени, когда Ирвин явится, я уже спущусь. Убью сразу двух зайцев — и на щит посмотрю, и подозрения притуплю. В следующий раз точно без вопросов пропустят.

В результате план сработал. Меня пропустили, хоть и не одну. Вместе со мной поднялись двое из пяти дежурных, но это ничего. Мне ж пока только посмотреть. Мдя…

Отливающая чёрным стена энергетическая начиналась буквально в полуметре от края стены каменной, и уходила высоко-высоко. Не разглядеть, где заканчивается, и заканчивается ли вообще. Вот умей Алька или я летать, проверили бы, но чего нет, того нет…

Какое-то время я просто ходила вдоль каменных зубцов, жуя пирожок с сыром и якобы любуясь пейзажем сквозь полупрозрачное марево. Потом, облокотившись на парапет, стояла, глядя вдаль. Угу. А на самом деле незаметно поглядывая вниз.

Высоко, и земля тут — сплошные камни. Хорошо. Кажется, у меня для Альки есть зам…

— Таша? Что ты здесь делаешь?

А вот и наш дорогой Ирвин! И не постыдился заговорить. Хотя, почему он должен по углам отсиживаться? Он же всю эту пакость затеял, чтоб поближе познакомиться.

— Завтракаю, — ответила, демонстрируя огрызок и запулила его сквозь заклинание. — А ты?

— Мне сказали, ты поднялась сюда. Хотел поговорить.

— Ну, говори, — пожав плечами, я снова повернулась лицом к щиту и, прикусив губу, вперила взгляд в горизонт.

— Ты вспомнила, почему бросила Хартада? — помявшись, спросил Ирвин и встал рядом. Близко. Вроде не касается, но жар тела сквозь тонкую ткань ощущаю отчётливо. Неприятно-то как…

— Не бросила, а сбежала, — поправила

я. — Вспомнила.

— И почему же? — продолжил допрос инкуб.

— А для тебя это имеет значение? — скептически глянула на бледное лицо. Надо же, синяки под глазами! Не думала, что у инкубов такое бывает. — Плохо выглядишь, кстати.

— Не спал, — устало улыбнувшись, проговорил он. — И да, причина побега имеет значение для тебя, а значит и для меня тоже. Скажешь?

— Нет, — покачала я головой.

— Почему?

— Не хочу. Неприятно вспоминать. Больно очень.

— Ты… Он тебя обидел?

— Послушай, — я повернулась к нему, — тебя не касаются причины нашего разрыва с Хартадом.

Хотя, чего это я? В данном конкретном случае как раз лучше кое-что рассказать. Ослабить бдительность, и всё такое.

— Таша… — начал было инкуб, но я его оборвала холодным:

— Если кратко, он собирается жениться. Не на мне, — я криво ухмыльнулась, сглотнув непритворный ком в горле. — Этого достаточно?

— Не верю, — угрюмо выдохнул мужчина. — Я видел вас в Маргале.

— Рада за тебя. Завидую.

— Чему?

— Хотелось бы тоже не верить, но мне сложнее. Я собственными ушами слышала его разговор с отцом. Понимаешь теперь, почему сбежала?

— Нет.

— А как бы ты поступил, узнав, что любимый человек тебя обманул? — покривив душой, я вставила то самое слово, которое Ирвин применял так часто, в свою очередь пытаясь меня обмануть. — Если бы тебя предали?

Скрипнув зубами на слове «любимый», он всё же ответил:

— Не знаю, но… раз уж он поступил так… подло. Почему ты его защищаешь?

— Потому! Не тебе его судить. Ты ещё хуже.

— Таша, я всего лишь хотел побыть с тобой рядом! Понимаю, вёл себя, как последний придурок. Но я с ума сходил от ревности и страха тебя потерять!

— Нельзя потерять того, кого не находил, — пренебрежительно фыркнула я. — Но дело даже не в твоей лжи. Тут вы с Хартадом равны.

— В чём тогда?

Скрипнув зубами, я посмотрела в зелёные глаза. И вправду ведь не понимает! Дундук какой-то. Забыл, как опоил моих друзей и запер в своём подвале? Или как меня чуть не изнасиловал? Но этого я озвучивать не стала, и так аргументов хоть пруд пруди. Обвинять тут бесполезно. Убеждать тоже, если уж откровенно, но вдруг хоть на будущее выводы сделает? Ну вдруг? У попытки достучаться хоть какая-то перспектива есть, а вот у желания «настучать по башке» нету. Смысла.

— Хартад лгал, но он не лишал меня права выбора, — медленно пояснила инкубу. — Я сама выбрала, сама и ошиблась. Его вины — лишь половина. А твоей? Ты так боишься выпустить меня из-под контроля, что даже к обездвиженному сопернику, мнимому, кстати, и то не пускаешь. А дальше? Запрёшь меня саму, чтоб, не дай Бог, не посмотрела на кого-то, кроме тебя? И чем твоя любовь лучше тюрьмы?

Мы помолчали, глядя на Щит. До боли сжимая кулаки, я молилась, чтобы он понял. Господи, лишь бы получи…