Блатные из тридевятого царства
Шрифт:
Стало не до смеха. Я смотрел в большие спокойные глаза Ёрика, ни один мускул на угрюмом лице не дернулся, уверен в себе. Пожалуй, и правда, пора когти рвать.
– - Чего глазенками лупаешь, -- подлил масла в огонь Ёрик.
– - По глотке ножом чиркнуть хочется? Так не стесняйся. Лично мне плевать на вас с колокольни, своих дел полное корыто, ежели б ни Аркашка, да жена -- глаза б мои вас не видели. Сумел бежать -- беги, догонять не стану, а еще раз попадешься -- растопчу.
Уже на пороге я не удержался
– - Ты б жену помял что ли, а то при должности и с крокодилом живешь.
Ерик дернулся, но смолчал, лишь глаза пыхнули холодом. Видать за живое задел. Плевать, до Губана уже близко.
Не скрываясь, мы выбрались на тюремный двор и через калитку в воротах вышли на улицу. Все прошло как нельзя лучше. Охрана во главе с начальством в камерах, мы на свободе. Свежий воздух казался необычайно вкусным, а редкие заспанные прохожие очень милыми. Впрочем, это не относилось к хозяину постоялого двора, где квартировали кони. Наш ранний визит огорчил его до крайности.
– - Прошлый раз не доужинали, может, хоть позавтракаете?
– - с надеждой спросил он.
Ранний завтрак в харчевне грозил поздним обедом в темнице. Поэтому я был категоричен:
– - Спасибо, отец, в другой раз. Где наши лошадки, дела торопят.
– - Лошадки на конюшне, кормлены, поены, гривы чесаны, как за собственными глядел, не извольте беспокоиться. Тут счетец не большой организовался, за овес, присмотр, кому предъявить прикажите?
– - Начальнику городской стражи, -- направляясь к конюшне, крикнул Евсей.
– - Али брату его жены, нам без разницы.
Хозяин пал духом. Жаль мужика, но Фраер прав, наличности ни копейки. Громкие крики привели в чувство спавшего на куче седел конюха. Пьяный с вечера, а может и с рождения, он с трудом, цепляясь за забор, поднялся на ноги и погрозил кулаком:
– - Кому другому не платите, а мне рубь вынь -- да положи. Я тут животин ваших холю и лелю, лелею и холею, пока на опохмелку не дадите, кобыл не получите... и кобылов тоже.
– - Опохмелите молодца, -- кивнул я Ваське.
Братья схватили конюха за ноги и сунули хмельную головушку в кадушку с водой. Минуту подержали и вытянули назад.
– - Ну что, принял сто грамм? Закусить не желаешь?
– - поинтересовался я.
– - Благодарствую, барин, после первой не закусываю, -- отплевываясь, ответил мужик.
– - Ладно, не серчай. Будет тебе не рубь, а три, если проводишь до дома начальника городской стражи.
– - А чего стоим! Поехали!
– - засуетился конюх.
Пробираться пришлось через пол города. Ёрик отстроил хоромы на пригорке, почти в центре Волыни. Двухэтажный особняк с широким парадным крылечком огорожен высоким забором. У ворот стражник с пикой.
– - Ну, Азам, не подведи, -- вручил я хану Аркашкино письмо.
– - Мы, за углом, если что -- свисти.
– - Не пускает, -- доложил Азам, кивнув на стражника.
– - Слышь, косоглазый, -- взъерепенился охранник, -- Ты в детстве с лошади не падал?
– - Бывало, -- пожал плечами хан.
– - Оно и видно. Сказал же -- спит боярыня. Как проснется -- пожалуйста, завсегда к обеду глазоньки продирает.
Я схватил письмо и сунул стражнику под нос.
– - Бумагу видишь! Сам Аркадий Львович, кровный братец, руку приложил. Дело срочное имеем от него, буди хозяйку.
– - Так-то оно так, я в грамоте не селен, может, и Аркадий накарябал, а плетей мне получать.
– - Буди! Аркашка явится -- шкуру спустит.
– - Погодь, -- встрепенулся стражник.
– - Вон девка дворовая бежит, ее зашлем, у баб зад крепкий, все стерпит, ежели что. Манька, поть сюда!
Сочная румяная девка, выслушав охранника, наклонила голову и томно спросила:
– - Глянь, на затылке волосья все выпали?
– - Ты чего, Мань?
– - Опешил стражник.
– - Коса до пояса, любо-дорого посмотреть!
– - Вот как облысею, так разбужу, у меня космы не казенные, чтоб всякие дуры за их тягали.
Тряхнув бедрами, Манька гордо удалилась.
Лучики солнца вовсю барабанят по крыше, еще час и из города нам не выбраться. Стражник крякнул с досады и перешел на шепот:
– - Обойдете дом, на втором этаже центральное окно в боярскую спальню выходит, камешком киньте, может, проснется. Авось пронесет, мало ли кто по задворкам шлындает.
Спорить не стали, времени нет. Не добудем денег, останемся без провизии, а в голодной степи без хлеба далеко не уйдешь.
На позицию выдвинулись всем отрядом. До нужного окна метров пятнадцать, Ванька нашарил в траве камень, я попытался вмешаться, но не успел. Здоровый булыжник со свистом взвился в небо. За доли секунды я прошептал все молитвы, которые знал и Господь услышал. Камень врезался в стену в метре от окна. Хвала Всевышнему -- промах. Дом содрогнулся, загудели толстые бревна.
– - Это пристрелочный, -- успокоил Ванька, подбирая новый булыжник.
– - Ванюша, не надо!
– - взмолился я.
Второго такого броска дом не выдержит. За дело взялся Федор, подкинул на ладони мелкую гальку, прищурил глаз и метнул точно в цель. Словно в замедленном кино я видел, как отворяется окно и на улицу выглядывает нечесаная лошадиная морда Агапиды Львовны. Помолиться уже не успел. Описав широкую дугу, камень приземлился аккурат между глаз спящей красавицы. Накрылась наша авантюра медным тазом, хорошо накрылась, со звоном о лобовую кость.