Блеск оправы
Шрифт:
Голоса, до этого момента покорно молчавшие, теперь вырвались на свободу. Озлобленные тем, что их подавили. В ярости от того, что Кайс не защитил ребенка.
Перед глазами все плыло, но звонкая пощечина привела его в сознание. Кайс мутными глазами посмотрел на офицера. Только сейчас к нему вернулись чувства, и он осознал, что все это время стоял на коленях. Грэг провел рукой по его щеке и взволнованно прошептал что-то. Глаза Кайса широко раскрылись от удивления, когда он заметил кровь на руках мужчины. Свою собственную кровь.
Кайс поднес руки к ушам и почувствовал влагу на пальцах. Вслед за осязанием к нему возвратилось
Он оперся рукой о землю и, собрав все силы, встал. Еле перебирая ногами, Кайс поплелся к своему багажу, а ошарашенные тангогцы стали расступаться перед ним, провожая взглядами.
Он нашел ингредиенты почти сразу. Трясущимися руками размешал их и поторопился вернуться. Тело все еще слабо слушалось, и Кайсу с трудом давалось каждое движение.
Как во сне он добрался до Грэга. Офицер ошарашенно уставился на него, губы мужчины шевелились без остановки, но Кайс не слышал ни звука. Он молча капнул пару капель лекарства ребенку на язык и отступил назад. Грэг вопросительно взглянул на него, и Кайс приложил палец к губам, умоляя ни о чем не спрашивать.
Даже если бы он захотел, все равно не смог бы ответить. Кайс не слышал его, и даже не был уверен, что тот задал вопрос. Однако судя по тому, что Кайс тут устроил, объяснений от него точно потребуют. Но сейчас это было неважно. Жизнь ребенка больше не подвергалась опасности, о чем свидетельствовал спокойный шепот множества голосов, которые на разный лад твердили одно и то же неизвестное Кайсу слово.
"Амлар".
Снова резкая боль, пронзившая голову насквозь, заставила его слабо вскрикнуть и зажать уши руками. Мгновение, и он снова расслышал беспокойный гомон кочевников, треск костра и знакомый взволнованный голос:
– Эй! Ты в порядке?
– Да, – наконец выдохнул он. Вся боль разом сошла на нет, однако ноги непривычно задрожали, когда Кайс сделал неуклюжий шаг. Заметив, что с ним снова творится что-то странное, Грэг поспешил подойти сам.
Не без облегчения заметив, что малыш крепко спит, Кайс посмотрел на чашу в своих руках.
– Я знал, что Стефан выкарабкается – он сильный. А еще храбрый, гораздо храбрее меня… – Грэг усмехнулся и посмотрел на младенца в своих руках.
– Стефан? – удивился Кайс. – Как давно ты дал ему имя?
Грэг, немного смутившись, замолк, а затем несколько оскорбленно спросил:
– А что в этом такого?
– Давать ему имя неправильно. И привязываться тоже. По прибытию в Кирр его все равно отберут.
– Да брось ты, посмотри на него! Разве может настолько удивительный и сильный малыш не иметь имени? Это я нашел его, поэтому и взял на себя ответственность выбрать мальчику имя, – громко стал оправдываться тигровый офицер. Сейчас он снова стал похож на себя прежнего. Грэг успокоился, и Кайс, глядя на него, тоже вздохнул с облегчением. Опасность миновала.
– У тебя, кстати, кровь из ушей пошла, – Грэг указал на алые дорожки, и Кайс принялся растерянно вытирать их рукой. Ему понадобится много времени, чтобы осмыслить все, что произошло этим вечером.
– Грэгори-тан, – окликнул офицера вождь.
– В
– Отойдем, – требовательным шепотом произнес И-тан, хотя взгляд беспокойно бегал из стороны в сторону. Грэг кивнул, и они с вождем поторопились отойти подальше от костра. Все еще с трудом передвигаясь, Кайс последовал за ними.
Заметив, что он увязался следом, И-тан повернулся к офицеру и поспешил напомнить: «Наедине». На что хранитель отрицательно покачал головой, позволяя Кайсу на этот раз остаться. И-тан помрачнел, но перечить желанию офицера не стал. Как только они отошли, вождь тут же повернулся к Грэгу.
– Ты говорил, что та зараза нас не коснется, – тихо сказал он, боясь, что его могут услышать. – И мы не подвергнемся опасности, если выживший ребенок будет находиться среди нас.
И-тан взволнованно обернулся и посмотрел на кочевников, которые уже пришли в себя после неприятного инцидента и теперь снова уселись у костра. Никто, кроме И-тана, не знал, что жители Апсара погибли, хотя некоторые все же пытались выяснить, почему их вождь в последний момент решил поменять заранее проложенный на карте тангогцев маршрут. Кайс понял, что вождь просто беспокоился за жизни своих соплеменников и так и не решился рассказать о произошедшем. Поднимать панику не стоило: они находились далеко от деревни, а Грэг сказал, что ребенок не опасен.
– Я бы никогда не подверг свою семью опасности, И-тан.
– Тогда почему вы не оставили этого проклятого ребенка с его родней?! – взорвался вождь. Лицо его перекосило от злости. Кайс видел, что он напуган. И его можно было понять.
– Ребенок не заражен, – он позволил себе вмешаться. – Его просто перекормили.
Кайс лгал. Лгал и выгораживал Грэга, но это был единственный выход. Он не знал наверняка, заразна ли та хворь или нет. Вероятность была. Ничтожно маленькая, но она была. Правда, Кайс умолчал об этом, иначе Грэг ни за что не взял бы мальчика с собой. А это стало бы большой ошибкой. Тем более, что голоса свели бы его с ума, если бы Стефана оставили в Апсаре.
– Если хотите, я оставлю вам это. Для ваших детей, – Кайс протянул чашу. – Уверяю, нет причин для беспокойств.
И-тан молча буравил взглядом предложенное снадобье, а затем посмотрел на успокоившегося ребенка. Он сомневался, но после порядком затянувшегося молчания шумно вздохнул и кивнул, давая согласие. Не проронив больше ни слова, он вернулся к костру.
Кайс видел, как вождь, добравшись до костра, подошел к Миу-тан и взял на руки свою дочь. Первый раз за этот вечер он наблюдал, как кто-то из мужчин-тангогцев взял на руки младенца, и сейчас, подмечая, как бережно И-тан прижимает своего ребенка к груди, Кайс молил всех существующих богов, чтобы его предположения не оправдались и этот народ не постигла участь жителей Апсара.
– Грэг…
– Что? – офицер выжидающе посмотрел на Кайса, и тот, несколько помедлив, сказал:
– Пусть будет Стефан.
Глава 6
Когда они вернулись, тела уже не было. Лужа крови рядом с ковром – единственное, что напоминало о произошедшем.
В первый раз аметистовый офицер лежал на полу, и тогда еще никто не решился прикрыть изуродованное тело. Диас помнил, как к горлу подступил ком, когда он бросил мимолетный взгляд на пол. От чего мутило больше: крови или будто высушенного старика с перерезанным горлом – понять было сложно.