Близнецы по разуму
Шрифт:
«Средство защиты, а не нападения», — отметил Кир, но не спешил расслабляться. В совпадения он не верил, хотя и полагал, будто все они живут в мире вероятностей, которые гораздо чаще сводятся к банальным пятьдесят на пятьдесят, чем хотелось бы.
Если бандиты пожаловали не ради грабежа, то пришли по следу Ижи — этот вариант не нравился Киру еще больше. Хотя бы потому, что он не понимал, почему, если за девочкой следили, не напали на улице или не устроили засаду у подъезда. По этому поводу даже начала сформировываться какая-то очень важная мысль, но Кир не успел ухватить ее за хвост.
Позади первого амбала потек воздух и через
«Ижи, под стол! Немедленно!» — мысленно прокричал Кир, не думая о том будет ли услышан.
Едва ощутимый шелест, прокатившийся по залу, заставил шевельнуться волосы на затылке, а сердце, обычно сбоев не дающее, пропустить удар. В тот же миг одна из ширм отлетела к стене, ударилась о нее и рухнула на пол. Бросившийся на подонков фанг был в ярости, но изрядно оглушен сверхнизким звуком.
— Чо?! Не нравится?.. — проговорил белобрысый, направляя на него прибор, по всей видимости и издающий отвратительный звук. — Не так уж вы и всесильны, сволочи, если с вами умеючи!
Не всесильны — Кир знал о том получше многих. И о чувствительности фангов к частотам, человеческим ухом не улавливаемым, — тоже. Но то он. После подписания договора все подобные знания постарались не то, чтобы засекретить, но точно не афишировать. Кир в числе многих подписал соответствующие бумаги о неразглашении.
Фанг, не добежав до белобрысого каких-то трех метров, будто натолкнулся на невидимую стену, вскрикнул и упал на колени, зажимая уши. Амбал наставил на него пистолет, но дожидаться развязки Кир не стал, выстрелив первым. Дуло ходило ходуном, волосы шевелились на затылке, по спине струился пот. Удивительно, но попал, прострелив бандиту плечо. С матюгами и проклятиями люди кинулись под прикрытие столов и ширм, фанг рухнул на пол. Кир, в свою очередь, тоже поспешил сменить позицию, каждую секунду ожидая выстрелов в свою сторону.
По старой, давно отжившей свое инструкции он, разумеется, должен был представиться, приказать сложить оружие и сдаться, но нынче у представителей власти имелись иные права и обязанности, главная из которой — выжить. Потому что, если убьют или ранят его, то работать в фангском отделе будут желторотики, а их выкосят еще быстрее.
«Канули времена, когда незаменимых у нас не было. Теперь все иначе», — время от времени повторял Виктор Викентьевич и обещал излишне щепетильных героев лично учить уму-разуму. Как именно, не распространялся, а проверять на своей шкуре не находилось желающих.
Кир снова выстрелил, стоило белобрысому попытаться высунуться из укрытия. Жаль, фанг потерял весь боевой настрой: скулил, лежа на полу в позе эмбриона, и зажимал уши ладонями, даже не думая помочь. Раненный не шевелился.
— Ушлепок! Ты же мне руку прострелил! — заорал белобрысый.
«Жаль, не голову!» — Кир
— Эй… На сангри у меня работать будешь, лошара!.. — голос у белобрысого звучал глухо и свистяще. Видно, рана не доставляла ему приятных ощущений.
«Значит, не стайр, — отметил Кир. — У этих каждый первый садист и мазохист в одном лице».
— Ты ведь человек? — не отставал белобрысый, не иначе вознамерившийся вывести Кира на беседу и заставить раскрыть местоположение. Ну или попросту страдавший словоизлиянием.
Разумеется, облегчать ему задачу Кир не собирался.
— Человек, — сказал белобрысый утвердительно, не дождавшись ответа. — А он, — кивок в сторону одного из фангов, — упырь! Так неужели не договоримся? Это заведение — бордель, в котором наших соплеменников под фангов подкладывают, а мы — полиция нравов, набранная из добровольцев, раз уж наши, человеческие, правители не обеспокоены этим вопросом, а сами стали теми еще кровопийцами. Только и умеют бабки сосать!
— Или ты тоже под этими? — подал голос амбал и тотчас заткнулся, перебитый прошипевшим что-то нецензурное белобрысым. Видимо, лишаться охранника-громилы тот сильно не хотел.
«Какие словоохотливые нынче гопники пошли. Надо будет у Вадима поинтересоваться, это общая тенденция или просто мне так повезло», — подумал Кир.
Где притаился белобрысый, он разглядел, но достать его, при этом не убив, было довольно сложно, а допросить очень хотелось. Невообразимая глупость пустить в расход тех, кто столь неплохо прибарахлился.
— Ты же с фангой пришел?
«Скорее бы ты кровью истек что ли, словоохотливая гнида», — пожелал Кир.
Рана не выглядела опасной, но точно была болезненна, заживать не торопилась и кровоточила изрядно.
Кир прикусил губу, все же отвлекся и упустил из внимания амбала: на том месте откуда он последний раз подавал голос, никого не оказалось. Амбалу явно надоело сидеть без дела.
— С фангой… — снова ответил белобрысый сам себе. — Неужто наших, человеческих баб, мало? А может, это ты с ней, а не наоборот? Сучка на подобие тех, что готовы предать человеческую расу?
— Я — за свободу выбора! — выкрикнул Кир, краем глаза заметив шевеление, выпрыгивая из-за своей ширмы и ныряя за следующую.
Первый выстрел ушел в угол, раскокав по пути высокую (метра полтора в высоту) пузатую и на вид очень дорогую вазу. Второй амбала все же достал, что, конечно, здорово, но на этом у Кира закончились патроны: слишком спешил на рандеву, не проверил и вот результат!
Амбал, истошно матерясь тонким противным голоском, нисколько не вяжущимся с его телосложением гориллы и недавним басом, уполз куда-то к стене. Кир фыркнул, невольно раздумывая над тем, куда столь удачно попал и будет ли теперь амбал говорить фальцетом всегда. Похоже, спесь с преступников он сбил, а потому, не давая им опомниться, рявкнул хорошо поставленным командирским голосом (Василь Дмитрич лично учил):