Blue Strawberry
Шрифт:
Понять Кону, что испытывала Ичиго в эти моменты, было сложно, но он не мог не проникаться столь странными душевными переменами. Это было что-то поистине неповторимое, какое-то контрастное и неординарное явление, которое всегда заставляло его сомневаться: неужели эта хрупкая одинокая девушка и сильнейший синигами с бешеной реяцу и есть одно и то же лицо?
– Сестренка… – Плюшевый лев забрался на колени к Куросаки. Не отбросила. Значит, гордый воин, действительно, сейчас нуждался в чьей-то поддержке. Пускай он ненастоящий, но он рядом. И он тоже ее друг, которого она также постоянно спасает.
Поборов
====== VII. БЕЛАЯ ПУСТЫНЯ: ОБРАТНОЙ ДОРОГИ НЕТ ======
– Сейчас, я открою гарганту, – скомандовал Урахара Киске, стоя внизу и глядя вверх на сооруженный помост для странников, приготовившихся к отбытию в Уэко Мундо. – Последнее предупреждение: кто сомневается, может отступить, пока еще не поздно.
«Еще чего!» – фыркнула звучно Ичиго и покосилась на Урюу и Чада, стоявших по обе стороны от нее. К счастью, взгляды ее друзей соответствовали их общей решительности и стремлению спасти Орихиме.
– Йо! Урахара! Мы готовы! – помахала Ичиго рукой шляпнику для верности их намерений.
Исида простонал, обреченно качая головой:
– Эти твои манеры, Куросаки...
«Чего???» – Девушка уничижительно посмотрела на самодовольного квинси, постоянно выводившего ее из равновесия. Сейчас его постное лицо вызывало бурное желание чем-то таки съездить по нему. «Правым хуком в челюсть, к примеру? Особого вреда не будет, но хоть душу отведу! – проскрипела зубами Ичиго, а Хичиго проскрежетал ей в унисон. – Манеры… Хм, радуйся, что не тебе достанется такое невоспитанное счастье!»
– Эй там, наверху! Приготовьтесь! – оповестил Урахара, призывая к полному вниманию и сосредоточенности.
Куросаки вмиг сделалась серьезной и сжала покрепче рукоять занпакто за спиной. Времени на шутки больше не было. «Я рассчитываю на тебя, старик…» – мысленно обратилась она к Зангетсу и почувствовала в ответ накатившую волну уверенности, растекшуюся теплом по жилам. В сердце кольнула ярость. «Ну, и на тебя, конечно, тоже рассчитываю! – заверила синигами и несдержанного Хичиго. – Куда ж без тебя?» Агрессивность тут же отозвалась мелкими импульсами в каждой клеточке ее тела, свидетельствуя о готовности Пустого поскорее оказаться вовлеченным в бой.
Небо впереди дрогнуло и принялось раздвигаться, точно карман, раскрывавшийся чьей-то невидимой рукой. Непроглядная и неприветливая тьма сразу же встретила непрошеных гостей, но Ичиго не испытывала ни страха перед ней, ни сомнений.
– Удачи! – прокричал в спину Урахара, мысленно сокрушаясь, что был вынужден отправлять этих детей в опасную неизвестность. Однако в сердце гениального синигами никуда не девалась надежда на успех Куросаки Ичиго. Что-то поистине удивительное было в этой девушке, так лихо и бесстрашно запрыгнувшей во врата в Уэко Мундо. По каким-то непостижимым причинам и вопреки всем закономерностям ей всегда удавалось выходить победителем из самых сложных, даже безысходных ситуаций.
– Что ж, – мягко улыбнулся Киске, – я верю в тебя, Куросаки-тян...
–
...Ичиго не знала, сколько времени и какое расстояние они уже преодолели, пробираясь по темному туннелю в Мир пустых. Впрочем, плевать. Все трое осознавали прекрасно, на что шли, и готовы были преодолевать любые дистанции и преграды, пока не найдут Иноуэ. Куросаки искренне верила, что та оставалась живой, и предчувствие, что она где-то ждет их, согревало сердце спасителей сильнее и не давало им останавливаться ни на миг.
Неделя без Орихиме далась трудно для всей компании друзей. Без ее внимательных участливых глаз становилось неприемлемо грустно, без ее звонкого смеха – невыносимо пусто, без ее нелепых умозаключений и ужасных кулинарных экспериментов – невероятно пресно. Вопреки многим своим странностям, она всегда умела найти подход к каждому человеку, умела безвозмездно подарить то, чего ему, этому человеку, могло так не хватать: Татсуки – нежность, Чаду – общение, Урюу – восхищение, Рукии – участие, Рангику – дружбу, Тоширо – уважение.
Сама Ичиго получала от дружбы с Иноуэ – понимание, не требующее лишних слов или ответной отдачи. Как бы эгоистично это ни звучало, беря во внимание романтические чувства Орихиме, Куросаки нуждалась, точно вампир, в постоянном присутствии этой оптимистически настроенной, жизнерадостной девушки. Каким-то отдаленным ощущением Орихиме напоминала ей ту, давно забытую себя, еще не столкнувшуюся с печалями и болью утраты. Каким-то образом, Иноуэ залечивала ей эти невидимые раны. Какой-то силой она выстояла за них обоих, не сломавшись, оставаясь прежней, общительной, милой и чуткой девочкой, полной противоположностью Ичиго.
– Куросаки, смотри! Какой-то свет показался впереди!
– Да, Исида, – кивнула Ичиго, – похоже, мы наконец-то достигли его... Уэко Мундо.
Путники остановились, как вкопанные, едва сделав шаг на серебристо-песчаную гладь из перехода между мирами.
– И?.. – Пауза нависла над ними. – Это, что, и есть Мир пустых? – растерянно произнесла Ичиго.
Вокруг, действительно, оказалось пусто. Абсолютно ничего, кроме страшно режущего по глазам искристо-белого песка, простиравшегося бескрайней пустыней. Там же, где белый бесконечный горизонт все же заканчивался, песок сплетался с тяжелым чернильным небом, лишенным абсолютно всех звезд, но с одиноко горевшим остроконечным месяцем в зените.
– И че за фигня?! – выругалась синигами. – Куда нам идти, блин?!
Чад не знал ответа – в его голове вертелись те же ругательства, но в виду своей неразговорчивости, он решил не произносить вслух того, что Куросаки и так уже раз двести прокричал на всю пустыню.
– Ксо! Ксо! Ксо! – бегала Ичиго вперед и назад, размахивая руками и пиная ногами ни в чем не повинный песок. Правда, он таки ужасно раздражал ее одним только своим видом. Если бы в силах Ичиго было развеять эту чертову унылую картину по ветру, она бы, не раздумывая, сделала это.