Blue Strawberry
Шрифт:
Юзу. Карин. Иссин… Очевидно, они – единственные, кто знали секрет Куросаки, единственные, кто могли бы на данный момент объяснить хоть какую-то причину, по которой бедной Ичиго приходилось проживать годы своей жизни под чужим лицом…
«А, может, все-таки…» – совершенно нелепая мысль возникла в голове девушки и она боязно покосилась на лежавшую на земле одноклассницу. Пока та не пришла в себя окончательно, Иноуэ должна была заставить себя развеять последние сомнения… Ее пальчики робко, почти невесомо вспорхнули по форме синигами, достигли оби и нырнули под него,
– Ку-ро-са-ки-тян… – Протянула Орихиме, словно пробуя новое сочетание на вкус, ощущая каждый его звук, осознавая, какой образ теперь будет всплывать в ее воображении.
Размышления об этом зажигало щеки девушки сильнее и она с растерянностью продолжала глядеть на Куросаки, обдумывая то, что же будет ждать их после… Неловкость? Стыд? Презрение? Орихиме попыталась отогнать от себя пессимистические мысли: «Нет, кем бы Куросаки не оказался, но его, ее, сердце оставалось прежним – таким же открытым, искренним, дружелюбным и верным. Поэтому Иноуэ с уверенностью чувствовала, что после всех преград и приключений, они смогут остаться друзьями с Куросаки, а пока… Иноуэ поклялась себе сохранить тайну Ичиго, пока та сама не признается в этом.
Как нельзя кстати, в этот самый момент раненная синигами пошевелила ресницами и увидела знакомое лицо Орихиме вместо опостылевшего высокого неба. Та улыбнулась ласково и несколько виновато: ей тяжело давались секреты, но ради прежних чувств к Куросаки и, определенно, ради будущего их дружбы, Орихиме постаралась выглядеть как можно беззаботнее.
– Иноуэ? – Прошептала Ичиго. – Откуда ты здесь?..
– Я привел… – Раздался голос Гриммджоу, появление которого Иноуэ даже не заметила.
Она с испугом посмотрела на него: вдруг он видел, как она проверяла Ичиго в паху. Однако непритязательный вид Джагерджака говорил об обратном. Очевидно, он только что появился рядом с ними, и, решив понаблюдать со стороны, сел чуть вдали на камнях.
– Гриммджоу? – Сдвинула брови Куросаки. Она силилась приподняться, но ей понадобилась для этого дружественное плечо обеспокоенной Орихиме.
– К-куроскаки… к-кун, – запнувшись, обратилась к ней девушка, – тебе еще рано вставать, твои раны оказались слишком тяжелыми, чтобы…
– Чтобы «что», Иноуэ? – Отмахнулась Куросаки. – Мы возвращаемся домой, ведь я нашел тебя…
– Я бы на твоем месте не торопился, – сверкнул огоньками в глазах Джагерджака.
Иноуэ сглотнула и горько поджала губы.
Ичиго перевела взгляд с одной на другого и обратно.
– Ксо! Че за фигня здесь происходит? – Выругалась синигами.
– Гриммджоу-сама, – начала было Орихиме, – вернее, просто Гриммджоу, приказал мне излечить твои раны, чтобы снова с тобой сразиться… – Всплакнула она.
– Вон оно что… – Протянула Куросаки и бессильно опустилась на землю снова. Боль от зажившей дыры болела еще слишком остро, чтобы позволить рассудку заново и здраво обдумывать произошедшее и предстоящее. Более того, Ичиго не могла избавиться от чувства, что рука Куатро Эспады до сих пор пронзает ее тело насквозь. – Улькиор-р-ра… – Простонала она имя, убившего ее,
– Не беспокойся, он не появится, пока мы будем с тобой сражаться…
– Что ты имеешь в виду, – спросила Ичиго, не глядя на него.
– Я применил технику Каха Негасьон и отправил этого ублюдка поблуждать в другом измерении. Этот способ прекрасная возможность наказать кого-то из провинившихся нумеросов. Чтобы выбраться оттуда, им приходится потратить месяцы. Для Эспады времени на возвращение требуется меньше… Но все же достаточно, чтобы ты выздоровел, Куросаки Ичиго, и сразился со мной…
Синигами кисло улыбнулась: боль не давала выражать свои эмоции полноценно, но последняя фраза вызвала к ней забавное чувство дежавю.
– И что смешного? – Процедил Секста.
– Ты похож на одного моего знакомого… капитана… Он также всегда жаждет скрестить со мной мечи и помериться силой…
По ее щеке скатилась горячая слеза. Не потому, что она сильно скучала по Кенпачи Зараки, а потому что сама возможность думать, вспоминать, ощущать вернулась к ней, точно по волшебству. Она с благодарностью посмотрела на рыжеволосую девочку – вот она, ее настоящее чудо, ее гордость.
Орихиме, как обычно, смущенно улыбнулась в ответ. Куросаки нравилось видеть это ее смущение, производимое парнем на влюбленную девушку. От него Иноуэ становилась еще красивее, вызывая у Ичиго тоску по собственной женской красоте.
Гриммджоу Джагерджак, молча, сидел и наблюдал со своего места за немым разговором между двумя рыжими чудаками. В голове арранкара витали мысли о том, какие же, на самом деле, люди – странные существа. Вопреки редким проявлениям сверхъестественной силы в некоторых из них, они все равно предпочитали оставаться слабыми, отдаваясь во власть различным глупым чувствам вроде радости, счастья, дружбы, любви… Сам Эспада не знал сущности этому – любая слабость безоговорочно презиралась и отвергалась им. И Куросаки следовало бы знать об этом, прежде, чем они сойдутся в реванше с единой целью победить или умереть. Однако счастье Орихиме от лицезрения очухавшегося мальчишки настолько поражали Эспаду, что он с неподдельным интересом наблюдал за этой картиной, незаметно продлевая для своего соперника сладкие последние минуты его покоя. Что же, порой достойный враг заслуживал подобного снисхождения от короля перед предстоящим сражением...
====== XIV. НЕСЛОМЛЕННЫЙ ЛЕВ: БЛАГОРОДСТВО И ЖАЛОСТЬ ======
Бой между Куросаки в маске Пустого и Джагерджаком в ресуррексионе длился уже несколько часов. Новые формы и новые атаки обоих противников постоянно сменяли друг друга, и казалось, что этой схватке не будет конца, и она, как пьеса, лишь делилась на акты и отделения.
Иноуэ и, подоспевшая к месту сражения, Нелл наблюдали за Ичиго и Гриммджоу с замиранием сердца. Бешеные скорости, невероятные силы, пугающие реяцу – эти двое были так сильно похожи друг на друга, что всегда просчитывали своего соперника на шаг вперед и вновь и вновь начинали свое противостояние заново, смертельно устав, но не теряя даже на миг непреодолимое желание победить.