Боевая птица

Кейс Сия

Девочка зашла в зал и остановилась прямо возле входа. Проходить глубже не хотелось. Там, возле камина за широким крепким столом сидел отец и Тарварра. Сестра исступленно смотрела на свои руки, ее пальцы были сложены в замок, а нога под столом отбивала четкий ритм. Отец поглядывал на обеих дочерей, его охранник возле стены маячил-туда сюда. Стоило ему завидеть Эралайн, как он вытянулся по стойке «смирно» и замер, будто перестав быть живым.

— Отец, ты звал меня? — Набравшись смелости, спросила Эралайн.

— Садись, Эралайн. — Сказала Тарварра, указав на место за

столом, что было напротив нее.

Девочка медленно прошла вглубь комнаты, смотря не на сестру с отцом, а на тлеющие угли в камине. Угли напоминали ей людей — снаружи такие черные и мрачные, но с горящими сердцами внутри. Эралайн опустилась на стул, и теперь ей уже пришлось взглянуть на отца.

По лицу мужчины нельзя было ничего прочитать — он вообще всегда был для Эралайн загадкой. Наверно, она должна была что-то к нему чувствовать — ведь вождь Сайлон как-никак был ей отцом, но Эралайн ощущала лишь бесконечную пустоту, глядя на этого человека. Она сложила свои маленькие ладошки на столе, ожидая, когда вождь заговорит. Свеча, оплавившаяся от долгого использования и потерявшая всякий вид, неустанно горела ярким огоньком. Он был размером с ноготь, но занимал все внимание Эралайн. Комната погрузилась в тишину.

— Вчера в столице избрали новую королеву. — Начал отец, впившись своими жадными глазами в Эралайн. Девочка осмелилась ответить ему тем же. — Говорят, он дралась не хуже мужчины.

— Уверяю, Тарварра тоже дерется не хуже мужчины. — Ответила Эралайн.

Девушка пронзила ее взглядом. По лицу сестры Эралайн поняла, что перегнула палку. Но извиняться она не собиралась.

— Ты знаешь! — Отец ударил кулаком по столу, заставив дочерей вздрогнуть. Сайлон взглянул на старшую. — Тарварра лишена того дара, что был дарован тебе.

— Я… не хочу. — Эралайн отвела глаза.

— Ты думаешь, кто-то спрашивал твоего мнения? — Резкий голос Тарварры резал слух, словно заточенный клинок.

— Почему я? — Стиснув челюсти, застенчиво прошептала девочка. — Столько людей в деревне, наделенных даром, и снова я!

— Потому что только ты училась повелевать с рождения. — Ответил отец, его лицо утратило выражение недавней злости и снова вернуло спокойствие, граничащее с безразличием, как и у Тарварры. — И это не обсуждается.

Эралайн тяжело вздохнула.

— Пройдет несколько лет, ты вырастешь, а за это время Тарварра научит тебя всему.

Девушка кивнула, глядя отцу в глаза:

— Все будет в лучшем виде, отец. Ей всего десять, и у меня еще есть время. Можешь не волноваться — к ее шестнадцати годам ты получишь королеву-убийцу.

Глава 2. Вайн

Шесть лет спустя

Вайн думал, что Рейва давно заснула.

Но когда он заходил в дом, то уже с порога заметил мерцающий свет свечи, льющийся с кухни.

Юноша повесил ножны с мечом на гвоздь, вбитый в дверной косяк, снял сапоги и крадучись стал продвигаться в сторону кухни. Он боялся сделать хоть один неверный шаг, опасаясь, что старые полы истошно заскрипят и потревожат Рейву.

Он ожидал,

что Рейва не дождалась его и заснула, но едва Вайн заглянул в комнату, как в него впились два больших девичьих глаза.

— Пора бы уже научиться засыпать без меня, лисенок. — Мягко сказал он, заходя на кухню.

— Ты всегда волнуешься за меня, почему я не имею права делать тоже самое?

Рейва одарила брата недовольным взглядом, поудобнее уселась на старой скамейке и отвернулась от него, изображая обиду. Вайн закатил глаза и подошел к сестре. Присев на корточки, он заглянул ей в лицо:

— Ты еще слишком маленькая, чтобы не спать поздними ночами.

— Мне уже десять!

Вайн хмыкнул:

— Посмотрим, как ты заговоришь, когда я захочу выдать тебя замуж в четырнадцать.

Рейва испуганно вытаращила глаза. Естественно, Вайн не собирался этого делать. Он вообще старался ничего не планировать наперед — таким, как он, не дано знать даже живы ли они будут завтра. Да и счастье сестры для него было самым важным. Он щелкнул Рейву по носу:

— Поверила!? — Смеясь, прищурился он.

— Конечно, нет! — Ответила девочка. — Ты меня никуда от себя не отпустишь. Надо мной даже все подруги смеются: брат опекает сильнее, чем мать!

— А еще что они про меня говорят? — Ухмыльнувшись, Вайн стал шевелить бровями. — Можешь не говорить: я знаю, что они по уши влюблены в меня.

Рейва подозрительно прищурилась:

— Смотри-ка, какого ты о себе мнения!

— Служба в гвардии поднимает самооценку. — Поднявшись, ответил Вайн и подмигнул сестре.

На самом деле, он всего лишь изображал веселье, чтобы не расстраивать сестру. В гвардии Вайн был никем, ему постоянно напоминали, что он попал туда случайно, просто из-за недостатка солдат. Туда бы никто не взял восемнадцатилетнего мальчишку, если бы не «расточительство» королевы. Так гвардейцы в шутку называли ее безжалостность.

Когда-то Вайн думал, что с приходом новой королевы все изменится. Народ наконец-то перешагнет эту черту бедности, и их жизнь войдет в нормальное русло, как это было в других королевствах. Но он повзрослел, и пелена детской наивности стерлась с его глаз и разума, заставив увидеть Лоури королевы Данги таким, каким оно было. Королева ничего не изменила, кроме отношения других королевств к Лоури. Если раньше их практически не замечали — лишь вяло вели торговые связи и редко присылали послов — то теперь королевство ненавидели все, потому что Данга умудрилась развязать войну даже с теми, кто помогал Лоури и считал его союзником.

В солдаты набирали всех, кто мог держать в руках меч, и Вайну повезло, что он родился не на несколько лет раньше — иначе бы Рейва осталась абсолютно одна. Из боев на восточных и южных границах королевства не вернулся практически никто, за что королева даже не извинилась перед родными убитых. Она вообще избрала хитрую тактику — не появляться в столице. Ходили слухи, что Данга постоянно разъезжает от фронта к фронту, останавливаясь в маленьких городках, где ее никто не знает в лицо.

Все знали — стоит лишь Данге вернуться, как ей найдут замену.